Анька загорелась осмотреть все, где бабушка могла оставить какой-нибудь знак.

– Ты, мама, тоже с нами иди. Ты с Ниной Кузьминичной каждый день общалась. Лучше можешь сказать, что и где она могла спрятать.

– Начнем от калитки.

К этому времени уже совсем рассвело. И к своему удивлению, у калитки, помимо следов самой Василисы и тети Светы, женщины сразу обнаружили несколько мужских следов. Все они были свежими.

– Сколько же их тут топталось? Двое? Трое?

– Одна подошва в рубчик. Вторая вроде как в крестик. А на третьей и не поймешь, какой рисунок, совсем стертая.

– Может, это бабушкина подметка? Она любит все донашивать, пока не развалится.

– А размер-то, посмотри, какой! Бабушка тридцать седьмой носила, к старости на тридцать восьмой перешла, чтобы с носком обувь надевать, ноги у нее мерзнут. А тут не меньше сорок второго. Это мужские следы!

– А бабушкиных следов вроде как и нет, – растерянно произнесла Василиса.

– Затоптали, наверное.

Женщины насчитали как минимум три комплекта мужских следов и очень этому удивились. Откуда у пожилой пенсионерки столько посетителей мужского пола?

– Ладно, один бородатый. А остальные кто?

Бабушка Василисы вела жизнь крайне уединенную. Было у нее когда-то несколько приятельниц, не очень близких, но все же. Да все они к настоящему времени уже померли. А уж с мужчинами бабушка и вовсе никаких дел не имела. И вдруг такой наплыв.

– Теперь у ворот посмотрим.

У ворот оказалось еще интереснее. Нет, внутри, во дворе, ничего стоящего не наблюдалось. Зато на улице женщины обнаружили колею от машины, которая, судя по свежему следу, побывала тут совсем недавно. Не позднее минувшей ночи.

– Тетя Света, ты, когда вчера вечером от бабушки уходила, машину эту видела?

– Нет. Но это такси могло быть, на котором бородатый приехал. Таксист пассажира высадил и дальше уехал. Хотя я в доме была, а звука подъехавшей машины не слышала.

– И ты же говорила, что он на автобусе прикатил, – вспомнила Василиса.

– Разве?

– Ну да. Еще сказала, что у него на автовокзале драка с каким-то мужиком случилась. Он ему нос и ребра сломал, пока автобуса ждал.

– И что?

– Раз автобуса ждал, значит, на нем потом и поехал.

Тетя Света пожала плечами.

– Может, не на прямой автобус сел. Если до Бердяева, то оттуда на такси добираться. А может, и вовсе не стал своего автобуса дожидаться. Подрался – и решил сваливать от греха подальше. Лично я на его месте так бы и поступила. На вокзалах всегда ментов полно, могли замести за драку. Небось, быстренько с каким-нибудь таксистом договорился, их там много крутится. На такси сел и поехал в Карповку. А машину я могла не слышать, потому что окна закрыты, телевизор включен, да еще я на кухню выходила, а там окна во двор выходят, ничего с улицы не слышно.

Такой вариант нельзя было отбрасывать. Но при более внимательном обследовании стало ясно, что машина простояла у дома не один час. Справа со стороны водительского кресла на земле валялось несколько свежих окурков, то есть кто-то сидел в машине, курил и ждал, когда из дома вернутся его товарищи.

– Точно машины не было, когда ты уходила от бабушки?

– Точно! Уж машину бы я заметила.

Василиса задумчиво покачала головой.

– А я, когда под утро приехала, видела тут колымагу.

– Что же ты молчала!

– Только она не тут, у ворот, а чуть дальше по улице стояла.

– А как она выглядела?

– Я толком не разглядела. Какая-то «пятерка» или вообще «копейка».

– А цвет?

– Цвет я вообще не разобрала. Темно же было. Мне показалось, темно-зеленая или темно-синяя. Но могла быть и темно-серой или вовсе коричневой.