Бабушка и днем-то из дома не выходила, что уж там говорить про темное время суток. Не стала бы она так рисковать даже ради какого-то там Прохора Кузьмича.

– Ну, такси вызвали.

Но Василиса как-то сомневалась. Разве не логичней было бы уехать на рассвете? Переночевать, да и в путь. И ведь бабушка звала ее приехать. Прямо говорила, что должна перед отъездом доверить ей некую тайну. Тогда-то Василиса поняла слова бабушки иносказательно, но теперь ясно, что бабушка говорила буквально. Она не помирать собиралась. Она и впрямь собралась в дальний путь, но перед этим хотела повидать Василису и что-то ей передать.

– Почему же уехала, не простившись? Хоть бы записку оставила! Или знак какой.

Василиса пораскинула мозгами. Если тот бородатый мужик силой увез бабушку, надо поискать какие-то следы. Бабушка всегда учила Василису, что против грубой мужской силы у женщины есть оружие, которое каждой дается при рождении, – хитрость.

– Мужчины против нас что дети. Любого, даже самого умного, ты всегда вокруг пальца обвести сумеешь, рыжая ты лиса.

Волосы у Василисы всегда были длинные, густые и рыжие. В школу бабушка заплетала Василисе две неизменные косы, которые доставляли девочке немало хлопот. Чтобы отучить мальчишек дразниться и дергать себя за косы, Василиса даже научилась драться. И отбивалась от мальчишек с таким успехом, что бабушку пару раз вызывали в школу, подумать только, за драку, которую ее внучка учинила с кем-нибудь из мальчишек! И хорошо, что всегда рядом с Василисой была ее верная подруга Анька.

Вот те на! Стоило Василисе подумать про Аньку, как та сама возникла на пороге.

– Ты приехала!

– Привет!

Девушки кинулись в объятия друг друга. Василиса была не только обрадована, но и несколько смущена. Почему? Ну, когда-то Василиса подавала большие надежды. Училась на одни пятерки. А Анька еле-еле тянула на тройки-четверки, редкие пятерки в ее дневнике всегда были личной заслугой Василисы. И, в отличие от подруги, Анька из Карповки не уехала, замуж вышла за местного паренька.

И какое-то время Василиса считала, что здорово обошла подружку. Она-то в Питере, а Анька застряла в Карповке. Но время шло, и как-то постепенно оказалось, что вперед вырвалась именно тихая Анька. И дом они с мужем построили красивый, двухэтажный, и с достатком все было в порядке, и в семье подрастало уже двое малышей – мальчик и девочка. А у Василисы до сих пор не было ни собственного угла, ни ребенка, ни даже мужа приличного.

Но Аньку она все равно была искренне рада видеть. А уж Анька и вовсе по простоте душевной не скрывала своих чувств. Она и визжала, и обнимала, и целовала Василису.

– Почему о приезде-то не сообщила?

Василиса объяснила, как получилось, что она оказалась в Карповке, и Анька притихла.

– Впервые слышу, чтобы Нина Кузьминична куда-то собиралась ехать.

– То-то и оно, да вот исчезла. И где искать ее, не представляю.

Анька одобрила намерение Василисы обыскать все в надежде обнаружить какое-нибудь указание от бабушки.

– Потому что, если мужик этот увез твою бабушку против ее воли, она обязательно должна была оставить тебе указание, где ее искать. И оставить в таком месте, где этот гад бы нипочем не догадался его искать!

– В доме я уже вроде все осмотрела. Только обрывок какого-то письма. Но почерк явно не бабушкин.

– А в сарае? В бане? В дровнике? В туалете, наконец? Всюду смотрели?

Тетя Света с Василисой были вынуждены признать, что схалтурили и осмотрели только дом. А ведь, как у всякого уважающего себя собственника, у бабушки на участке стояла еще масса хозяйственных пристроек. Тут тебе и курятник, и коптильня, и амбарчик с многочисленными припасами. И погреб с картошкой. И еще много чего, куда Василиса пока не заглядывала.