***

За Харном захлопнулась дверь, а я так и осталась растерянно стоять, замерев на месте. Напряжение ушло, и я ощутила слабость… и стыд. Набирающие обороты истерика и паника утихли сами собой. Харн ушёл, пристыдив меня за недоверие. До сих пор не верилось, что он не стал настаивать и оставил всё как есть. Мой недавний срыв показался мне истерикой ребёнка, которую он закатил взрослому, и я была готова провалиться сквозь землю от обуревавших эмоций. Неужели это я была готова нестись как заяц неизвестно куда среди ночи?! Куда бы я делась с территории Академии, окружённой защитным пологом и заклинаниями? Я адепт, и до выходных меня отсюда никто не выпустит.

— Кхм… — Тактичное покашливание Гасса привело в себя. — Я могу быть чем-нибудь полезен? Может, ванну набрать или чай успокаивающий заварить? — с сочувствием спросил он.

Стало понятно, что наш разговор брейд слышал. Я два раза кивнула, соглашаясь на всё. Гасс захлопотал и вскоре отпаивал меня душистым чаем. Сам сел напротив и, подперев рукой голову, с участием спросил:

— Прошу извинить, что вмешиваюсь, но это правда, что вы можете вернуть себе голос?

Пожав плечами, я утвердительно кивнула. Ведь целитель у лорда Тагуана говорил, что можно попробовать снять заклинание.

— Так вы не немой?! Как же это?! А почему не желаете говорить?

«И ты туда же?» — посмотрела с тоской на него, а Гасс смешался и начал извиняться за излишнее любопытство. Я понимала его замешательство. Да такие вопросы у любого возникли бы, но не объяснять же ему всё.

Выпив чаю, я отпустила Гасса и отправилась ванную комнату, а после легла спать. Но ни успокаивающий чай, ни водные процедуры не принесли успокоения, сна не было ни в одном глазу. Чувство вины не давало заснуть. Я незаслуженно обидела Харна, а ведь он хотел как лучше и просто не понимает моих мотивов. Несмотря на это, не стал настаивать на своём, хотя и мог. Меня мучило, что я несправедлива к нему, было неудобно за свою вспышку. Не выдержав, я встала с постели и, быстро одевшись, пошла извиняться, так как понимала, что иначе не усну.

Когда постучала в третий раз и никто не открыл, обругала себя за порывистость. Это мне муки совести спать не дают, а Харн, вероятно, уже десятый сон видит. Я уже собралась уходить, но чисто автоматически дёрнула за ручку, и, к моему удивлению, дверь открылась. Наверное, у меня, как у подопечного, тоже есть доступ в его комнаты. После секундного колебания я толкнула дверь и вошла.

Лунный свет заливал пустую гостиную, а двери в спальню были плотно закрыты. Сжав крепче блокнот, я решительно прошла к секретеру.

«Напишу записку с извинениями», — решила, отгоняя от себя мысль, что без спросу ворвалась в чужие покои. Если вспомнить мой пол, то это вообще немыслимый поступок, но усилием воли старалась не думать об этом, чтобы не растерять решимость.

Даже лучше, что он спит. После всего случившегося смотреть ему в глаза было стыдно, а так он утром встанет и прочтёт мои извинения. И ему приятно, и я спокойно усну. Отодвинув стул, я села и, кусая губы, принялась составлять послание.

— Лоран?!

От удивлённого возгласа Харна я подпрыгнула на месте и тут же вскочила, опрокидывая стул. Стало стыдно, как будто меня на месте преступления застали. Бросив взгляд на своего опекуна, я смутилась. Его распущенные светлые волосы отливали серебром в лунном свете. Из одежды лишь неплотно запахнутый халат, открывающий обнажённую грудь с гладкой кожей. Эти детали успели отпечататься в сознании, прежде чем я отвела глаза.

— Ты что здесь делаешь? — спросил он, направляясь ко мне.