(Кэтрин и Эми крупным планом.)

КЭТРИН: Она звонила мне уже шесть раз.

ЭМИ: Шесть раз?

КЭТРИН: Да. И всегда по пятницам.

ЭМИ: Почему именно по пятницам?

КЭТРИН: Не знаю.

ЭМИ: Она объяснила вам, как это происходит?

КЭТРИН: Нет. Просто говорит, что любит меня. Рассказывает о том свете.

ЭМИ: Что она рассказывает?

КЭТРИН: Диана сказала, что всех, кого мы теряем здесь, мы вновь обретем там. Наша семья сейчас вместе. Она. Родители.

(Люди на лужайке перед домом Кэтрин.)

ЭМИ: После выхода репортажа Nine Action News десятки людей приезжают в Колдуотер, чтобы встретиться с Кэтрин. Они часами ждут разговора с ней.

(Кэтрин беседует с ними в кругу.)

ПОЖИЛАЯ ЖЕНЩИНА: Я верю, что она была избрана Богом. Я тоже потеряла сестру.

ЭМИ: Вы надеетесь на подобное чудо?

ПОЖИЛАЯ ЖЕНЩИНА: Да. (Она начинает плакать.) Я бы все отдала, лишь бы снова поговорить с сестрой.

(Эми стоит перед домом.)

ЭМИ: Отметим, что на данный момент нет подтверждений подлинности этих звонков. Но одно мы знаем точно.

(Она указывает на толпу.)

Многие верят, что чудеса действительно происходят.

(Она смотрит в камеру.)

Колдуотер, Эми Пенн, Nine Action News.

Пастор Уоррен надел шляпу и направился к выходу, быстро махнув говорившей по телефону миссис Пулт. Она опустила трубку и прошептала:

– Когда вы вернетесь? – но тут же отвлеклась на звонок с другой линии: – «Жатва надежды»… Да. Подождите минутку, пожалуйста.

Уоррен вышел, качая головой. Многие годы телефон в их церкви мог молчать целое утро. Теперь бедной миссис Пулт едва хватало времени отлучиться в туалет. Им звонили со всей страны. Люди спрашивали, не пользовались ли какими-то специальными молитвенниками их прихожане, а особенно те, кто был благословлен услышать голоса свыше.

Уоррен поковылял вниз по улице, наклоняясь навстречу хлесткому осеннему ветру. На парковке у церкви он заметил три автомобиля, через стекла смотрели незнакомые лица. Колдуотер не то место, где приезжие могут остаться незамеченными. Семьи жили здесь целыми поколениями. Дома и бизнес передавались от отцов к детям. Старожилов хоронили на местном кладбище, появившемся еще в начале 1900-х. Некоторые из надгробий были очень древними и выцвели, так что надписи на них уже было невозможно прочесть.

Уоррен вспоминал времена, когда он знал каждого прихожанина в городе, был достаточно силен, чтобы ходить к ним в гости, и то тут, то там слышал с чьего-нибудь крыльца: «Доброе утро, пастор!» Обыденность всегда успокаивала его, как тихое мерное гудение. Но в последнее время это гудение превратилось в скрежет. Он был встревожен – и не только незнакомыми автомобилями на парковке или журналисткой в его церкви.

Впервые в жизни Уоррен чувствовал, что в нем веры меньше, чем в окружающих его людях.

– Пастор, прошу, садитесь.

Мэр Джефф Джекоби указал на стул. Уоррен сел. Кабинет мэра располагался всего в двух кварталах от церкви, за зданием Первого государственного банка. Еще Джефф был директором банка.

– Удивительные времена, правда, пастор?

– Мм? – спросил Уоррен.

– Я про вашу церковь. Два новостных сюжета! Когда в Колдуотере последний раз такое было?

– Угу.

– Я знаю Кэтрин по ипотечному бизнесу. Она очень тяжело переживала смерть сестры. Вот так вернуть ее к прежней жизни… Ого.

– Считаете, она помогла ей вернуться к жизни?

Джефф усмехнулся.

– Эй! Это же вы знаток.

Уоррен внимательно посмотрел в лицо мэру, на его густые брови, нос картошкой, улыбку, моментально вспыхивающую на его лице и обнажающую зубы с коронками.

– Послушайте, пастор, нам много звонят. – Словно по сигналу, он проверил сообщения в смартфоне. – Ходят слухи, что звонят не только Кэтрин и тому мужику… Как там его зовут?