– Нууууу... Заманчиво. Тем более, под твоим руководством почти самостоятельно уделать Тихонова. Но страшновато. Суд – не моя стихия.

– Зато моя. Давай попробуем. Не бойся, я буду рядом.

25. 25. Ксения. Вместе.

Пыльное Московское небо заволокло тяжёлыми серыми тучами. Порывы ветра трепали деревья, срывали с ветвей листья и уносили по улицам. Воздух перед грозой был густой и душный: казалось, в нём не хватало кислорода. Город просил ливня.

В предвкушении дождя Ксения вышла на балкон. На сердце было муторно. Не любила она вот так, когда душа нараспашку. А сегодня пришлось её вывернуть. Вывалить на Романа и Юру всё, что накопилось. Что ж, сами виноваты. Не нужно было лезть, куда не просят.

Говорят, когда поделишься с кем-то своей бедой, становится легче. Как будто отдаёшь часть неподъёмной для одного ноши. А она уже привыкла тащить всё сама. Жизнь научила. И без привычного груза на плечах как-то неуютно. Поэтому ни фига легче не стало. Зато появилась куча дурацких мыслей и предположений. И чувство чего-то незавершённого.

Он действительно хочет помочь. Причём делает это очень деликатно. Вроде как всего лишь научит натаскает. Остальное – сама. Понимает, что сочувствие и жалость к себе она не примет и проявляет чудеса дипломатии. Приятно, чёрт возьми.

Ксения не любила быть кому-либо обязанной. Проще сразу расплатиться и забыть. Но это же Роман... И речь явно не о деньгах. Если уж быть честной с собой, она совсем не против. Вот только сможет ли быть такой, как он ждёт? Не разочаруется ли?

И вообще, непонятно зачем ему эти проблемы? Вокруг такого мужчины вертится куча женщин без дополнительного обременения в виде детей, влиятельных бывших мужей и непогашенной судимости. Можно просто выбрать любую и слегка поманить пальчиком. Без лишних заморочек. Но он почему-то этого не делает. Наоборот, стал личным ангелом-хранителем.

Ждёт благодарности? Что ж, будет ему благодарность... А доверие... После сегодняшней исповеди поднимать этот вопрос никто не должен...

Ксения глубоко вдохнула, подошла к шкафу, выбрала комплект кружевного белья, светлое шёлковое платье, повертелась у зеркала, брызнула на себя каплю любимых духов, слегка тронула губы блеском.

– Господи, Астахова, ты окончательно сбрендила. Может, не надо?

– Надо, Ксюша, надо. Не решиться сегодня – упустишь офигенно подходящий момент. Она зажмурилась и сжала кулаки. Выпить, что ли, для храбрости?

Из крепких напитков в баре нашлась нераспечатанная бутылка коньяка. Ксения немного подумала и положила её в сумочку. Вдвоём для смелости пить веселее. Туда же отправилась коробка конфет и связка ключей. Пропади всё пропадом. Или сейчас, или никогда.

Московская ночь встретила порывом душного ветра, растрепавшего волосы и ударившего жаром в лицо. Где-то вдалеке загремел гром. Ксения села в машину, завела двигатель и плавно нажала педаль газа. Две минуты. Первые капли дождя, как крупные горошины, упали на лобовое стекло.

Припарковав автомобиль, девушка направилась к подъезду. Уверенности сильно поубавилось. Её заметно потряхивало. В нерешительности Ксения остановилась, выбирая на связке ключ от домофона. А, может, всё-таки не надо?

Дождь за спиной усиливался. Тяжёлые капли с силой стучали об асфальт, траву, крыши домов, листья деревьев. Под раскаты грома в считанные секунды июльский ливень превратился в тёмную стену воды, отрезая путь к отступлению. Ксения вздохнула и обречённо приложила пластиковый кругляш к домофону.

Последний рубеж. Тяжёлая дверь, матово поблескивающая от света молний. Сердце, бешено бьющееся где-то в горле, трясущиеся руки, безуспешно пытающиеся вставить ключ в замочную скважину. Металлический звон от упавшей связки. Нет. Это знак. Не надо. Ксения подняла ключи и, трусливо оглядываясь, побежала вниз по лестнице, но не успела сделать и трёх шагов.