И, конечно же, пятничные показы Виктора Петровича Лисаковича. Он всегда старался пригласить на показ режиссеров, чтобы мы могли познакомиться, пообщаться, задать вопросы о фильме и не только. Благодаря Виктору Петровичу мы были в курсе того, чем занимаются отечественные режиссеры из разных эпох сегодня. Это было очень познавательно и удивительно.

Конечно, я не могу описать всех педагогов и все, чем они нас всех и меня лично одарили. Даже те, кого мне удалось упомянуть, сделали для меня гораздо больше, чем вмещает бумага. Культурология, литература отечественная и зарубежная, музыка, история искусств и философия искусств – все это – россыпи жемчуга, который был передо мной. Надеюсь, я успела собрать достойное ожерелье, чтобы идти дальше, уже как самостоятельный режиссер, вооруженный знаниями и умениями.

Итак, кто я сегодня, готовящаяся переступить порог ВГИКа? Оглядываясь назад и сравнивая себя с собой вчерашней, я вижу более уверенного человека, не боящегося отстаивать свои взгляды и принципы, но открытого к диалогу и обсуждению. Я стала инициативнее, научилась выбирать правильный подход к людям. Мой кругозор намного расширился, я научилась смотреть на вещи под разными углами. Мир перестал быть черно-белым, он стал объемным. И я стала живой, чувствующей и рефлексирующей. Мне по-прежнему есть, что сказать этому миру. Только теперь, я надеюсь, я смогу сделать это более профессионально. Благодаря ВГИКу, мастеру и остальным педагогам.

Меня привлекает неизвестное. Скорее всего, такие чувства испытывают многие. Но профессия режиссера документального кино – магический ключ, помогающий если не постичь, то хотя бы приблизиться к этому манящему неизвестному. Я прекрасно помню слова Галины Семеновны Прожико: ребята, вы себе представить не можете, сколькими профессиями вы сможете овладеть, занимаясь кино.

Таксидермист – само по себе загадочное слово. А уж профессия и вовсе окутана тайной. Да, все мы видели чучела в музеях, у кого-то дома как сувенир. Но что все эти люди (а их немало, как показал поиск), делают сегодня? Музеи забиты и не обновляют экспозиции, коллекционеров, заставляющих квартиры чучелами, я не встречала, хотя и не исключаю, что такие есть. Мне показалось интересным снять фильм о человеке с такой необычной профессией. Так родился замысел картины «Вторая жизнь».

Александр, главный герой

Итак, интернет. Таксидермические студии. Позвонив в первую же, я попала на хозяина. Сложно объяснить, но уже по голосу Александра, владельца студии, я поняла – надо ехать и знакомиться. Встретились мы в этот же день, я осмотрелась, порасспрашивала, побродила по мастерской. Он согласился на съемки. Мало того, его слова «здесь вы можете делать все, что угодно», очень ободрили.

Я начала работу над проектом еще до официального запуска. Недели две я ездила к нему, как на работу, привозила будущую съемочную группу. Все это я делала для того, чтобы герой к нам привык, не замыкался из-за посторонних. И каждый день мы разговаривали, разговаривали, разговаривали. На самые разные темы. Это помогало сформировать замысел фильма, оформить основную идею в голове и на бумаге.

Я удивилась, что у Александра столько работы, что он просто физически не успевает делать что-либо для продажи. Список его клиентов огромен. В основном это охотники, желающие сохранить трофей. В фильме есть короткий эпизод в доме такого охотника.

Его мастерская была будто из сказки. Только из очень страшной сказки. Искусственные зубы, стеклянные глаза, огромное количество шкур. И, конечно же, чучела. Они менялись каждый день. Не считая «обычных» лосей, медведей и кабанов, я увидела, как работают над павианами, крокодилами, антилопами, бородавочниками. Нас всех заворожил бюст ягуара, висевший на стене. А с огромным медведем, стоящим в полный рост у входа, переобнималась вся группа.