С первого же урока выяснилось, что из семи учеников, что умеют читать, у меня получается лучше всех. Мало того, я и писать умел и считать, а притвориться, что разучился, было и поздно, и актерского мастерства не хватило. Так что я сразу же угодил в категорию способных, но ленивых, кто может, но не хочет. Домашку я не делал, но выходил и отвечал у доски экспромтом, выхватывая закономерное «отлично», а потом сидел и злился на себя.

А еще мне попалась дьявольски хитрая учительница. Она быстро меня раскусила, да и отец изложил ей все мои цели и мотивы, и нашла тот единственный рычаг, который срабатывал на мне безотказно: соревновательность. Я не умел проигрывать. Поэтому она повадилась устраивать эстафеты, награждать лучших учеников звездочками, ставить флажок на парту победителей недельного соревнования. И я в пылу конкуренции хватал звезды, а потом сидел и злился на себя, потому что мое стремление выскочить выше других играло против моей главной цели.

Все, что я мог противопоставить своей природе и бесчеловечной образовательной системе – это чудовищное поведение. В классе я буквально стоял на ушах. Кто швырялся меловой тряпкой? Вольский! Кто изрисовал учебное пособие фломастером? Вольский. Кто смеется на уроке, поет после звонка, кто подрался? Снова я. Кончилось тем, что я похитил рейтинговую таблицу учеников, где лидировал и на этот раз, вынес из школы и сжег в мусорке у крыльца. Следы преступления нашел охранник, и ни у кого не возникло сомнений, кто здесь вандал. Мой отец снова краснел перед учительницей, мой зад краснел перед ремнем, а лидерский флажок достался следующей за мной по успеваемости ученице, и я выкинул его в окно.

Тогда учительница оставила меня после уроков на разговор, села со мной за парту и заговорила о любви.

– Я должна признаться, что очень уважаю твой характер, Алексей, – сказала она, – немногие люди способны на такие поступки ради любви.

Я упрямо молчал, надутый как рыба-еж.

– А еще ты очень умный мальчик, и я хочу, чтобы ты внимательно меня послушал. – Она положила сухую теплую ладонь на мою руку, и я раздраженно отдернул свою. – Невозможно остаться на второй год до пятого класса. Как бы ты ни старался, ничего не получится. Зато твоя подруга уже через год будет учиться в соседнем кабинете. Понимаешь? Вот через эту стенку. И после звонка ты сможешь видеть ее каждый день.

Я навострил уши.

– Ты должен знать, что все, что ты сейчас делаешь ради любви, вам вовсе не помогает. Любовь – это чувство, которое делает человека лучше. Ты должен думать о том, как доказать свою любовь. Как рассказать о ней, сделать что-то хорошее для любимого человека, а не против всех остальных. Понимаешь?

– Я клятву дал, – пробухтел я в ответ.

– Какую клятву?

– Что не сдамся.

– И ты ее выполнил. Ты ведь не давал клятву, что у тебя получится? А сейчас я дам тебе кое-что, – она положила на стол небольшую книгу, – это сборник лучших стихов о любви. Прочти и поймешь, что с тобой происходит. Любовь – это большой дар, и ты получил его. Тебе повезло, бережно храни ее и будешь счастлив всю жизнь.

Лучше бы я серьезнее отнесся к тем ее словам.

Через год на линейке я сиял как новый чайник. Рядом со мной в отглаженной школьной форме и бантах стояла Альбина. В руках у нее был огромный букет, и я с нетерпением ждал, когда она отдаст его учительнице, чтобы взять ее за руку. А на ее первом классном часе сбылась моя мечта. Мы сели за одну парту. За моей же через стенку сидел отец.

Тогда же я познакомился с одноклассниками Аль. Ну как познакомился. Я на год старше, главный негодяй начальных классов, выше всех на голову, просто построил малышню, посмотрел тяжелым взглядом и сказал как можно суровей: «Кто ее обидит – убью!» и показал кулак. Эффект это имело ровно противоположный. Своим присутствием я привлек внимание к ее персоне всех зловредных полуросликов. С того дня все говорили только о ней. Половина класса в нее перевлюблялись, вторая испытала скрытую и явную враждебность.