* * *

Развернутый свиток представлял собой полоску из тонкой, темной кожи размером, примерно, в два листа формата А4. На нее в три вертикальных столбца были нанесены какие-то письмена. Я пригляделся – вроде по-русски. Точно кириллица, да и слова знакомы.

Попытался прочесть и сразу вспомнил рекламный буклет, который вручила мне Белла в момент нашей первой встречи. Там тоже было так – начинаешь читать, вроде есть смысл. Но как только переходишь к следующей фразе, смысл становится другим, а прежний испаряется словно эфир, который химичка капала на предметное стекло. А здесь еще и в три столбика. Кто бы объяснил, как это читать?

В раздражении, я оттолкнул от себя свиток и откинулся на стуле. Прислушался к ощущениям. Ощущения, в общем-то, были нормальные. Несмотря, на то, что я пол ночи проворочался на новой, чересчур мягкой постели, мучаясь сомнениями и страхами, сна не было ни в одном глазу. Должно быть, продолжала действовать маслянистая пакость, которой напичкала нас Белла.

Голова свежая, тело легкое, хоть сейчас на тренировку. Руки и ноги требовали физических нагрузок. Хотелось бегать, прыгать, подтягиваться, отжиматься. Дать кому-нибудь в морду… Стоп! – сказал я себе. Что за немотивированная агрессия? Раньше за мной такого не замечалось. Я глянул на висящие напротив, круглые часы – пятнадцать минут десятого. В одиннадцать явится Белла, и если я не справлюсь с заданием, будет… а-я-яй, а потом и о-ё-ёй!

Расстраивать свою строгую подругу-наставницу страсть как не хотелось и, вздохнув, уткнулся в ненавистный манускрипт.

Предложение за предложением, абзац за абзацем, я пропускал сквозь себя, перемалывал эту белиберду. Или она перемалывала меня. Когда я прочитал манускрипт первый раз, меня бросило в жар. Натурально, как в бане. Пот градом катился по лицу, одежда вмиг вся стала мокрой. Машинально бросил взгляд на часы. Во время чтения, мне казалось, что время остановилось, на самом же деле прошел час. Бляха-муха… – как же это вслух-то читать?

Скинув мокрую, хоть выжимай одежду и, оставшись в одних трусах, я, торопясь и кроша, сожрал несколько галет, подавляя невесть откуда взявшееся дикое чувство голода. Заел половиной шоколадки и запил минералкой из пластиковой бутыли.

Полегчало, и одновременно возникло отчаянное любопытство – что же будет, когда начну читать вслух? Пробежавшись туда-сюда по комнате и выглянув зачем-то на балкон, вернулся к столу и, набрав в грудь воздуха, начал читать сначала. С чувством с толком, с выражением, как читал букварь в первом классе. И тут же замолчал, испугавшись – произнесенные мной слова отскакивали от потолка, стен, пола, отражались в зеркале, мельтешили в глазах.

Что за эффект стремный такой?

Немного переведя дух, я, как было велено, записал свои ощущения в тетрадку и принялся читать по новой.

На этот раз я был готов и не испугался. И слова, словно почувствовав это, перестали вести себя как инопланетные монстрики из древнего ужастика про Зубастиков. Теперь они спокойно сплетались в предложения, а предложения в абзацы, смысл которых я по-прежнему не мог собрать воедино. К концу первого столбца почувствовал, что у меня начала подергиваться левая нога.

Останавливаться, записывать ощущения и начинать заново, решительно не хотелось, и я продолжил чтение. Тактильные ощущения теперь гуляли по всему телу – то глаз задергается, то нос зачешется, то какая-то пульсация в позвоночнике, то вдруг кисть на правой руке самопроизвольно сожмется в кулак. Когда они добрались до паха, почувствовал, что у меня неудержимо встает и испугался, что сейчас испачкаю трусы. Обошлось.