Его длинные волосы сегодня были заплетены в такую тугую косу, что ни один волосок не выбивался из прически.

Безупречное лицо с четко очерченными скулами, волевым подбородком и плотно сжатыми упрямыми губами невольно вызывало восхищение у женщины. Такой мужественный и красивый!

Кощей же, не обращая внимания на ступор Симы, продолжал разоряться:

- Отвечай, прислуга, что за варево плескается в этой посуде, и почему там варёные огурцы?

- Это рассольник - один из основных супов советской кухни! - отчеканила злая Серафима. - Ты сначала попробуй, а потом фыркай. У Любы он знаешь, какой получается? Пальчики оближешь!

Кощей настороженно взглянул в тарелку, понюхал поднимающийся над ней парок, и довольно закрыл глаза. Сима же, раздраженно продолжала:

- Сегодня прибудут плотники и еще одна служанка. Вот тогда и примемся за наведение порядков. А ты бы лучше не орал, а аванс всем выдал, чтоб охотнее трудились.

- Чего? - удивленно приподнял бровь хозяин, поднося полную ложку ко рту. - Какой еще аванс?

- Ну деньги, знаешь, такие маленькие, кругленькие... - с глупой улыбкой ляпнула женщина.

- Да ты, я вижу, совсем страх потеряла, смертная! - прогрохотал Кощей, медленно жуя. - Или дура непроходимая.

- Сам дурак! - парировала Сима. - Золото гони, чтобы я могла частично расплатиться с рабочими!

- Зачем? - не понимал мужчина, снова замерев с ложкой у рта.

- А затем, чтобы у них работа лучше спорилась. Деньги, говорю, давай! -уперев руки в бока, не унималась грозная Фима.

- Так зачем заранее им платить, если они еще ничего не сделали? - Кощей явно не понимал, о чем толкует ему рассерженная женщина.

- Ой, туго-о-ой, - устало протянула она, на мгновение  прикрывая глаза. - Слушай, если ты хочешь, чтобы твои новые слуги работали лучше, то стоит их немного поощрить. Немного, лишь чтобы стимул появился на дальнейший нелегкий труд.

- Вот ещё! Я им такой стимул устрою, день и ночь будут вкалывать, и не пикнут даже. – уже довольно причмокивая заявил мужчина.

- Это как? – стиснув зубы, спросила Сима, намереваясь хоть силой, но стребовать такие необходимые денежки.

- Как, как? Превращу одного в гада ползучего, остальные с удвоенной силой за работу примутся! Будешь надоедать, тебя и превращу! – злобно зыркнул на женщину хозяин и облизал ложку.

- Попробуй только! Я тебе такую весёлую жизнь устрою, мало не покажется! – отчеканила разъярённая Серафима, вставая в нелепую позу побитого боксёра. – Превращу, превращу – только и умеешь пугать. А ты на кулаках попробуй со мной справиться!

- Да ты видно совсем ошалела, старая! – заорал мужик.

- Это я-то старая? Да ты на себя посмотри, дрыщ, прости господи. – осмелев от собственной глупости, проговорила Сима, начиная по-настоящему опасаться за свою жизнь. Но позиций не сдавала. – Только и умеешь, что в комнате своей сидеть, да яблочки молодильные жрать. Нет бы вышел, вместе с мужиками за работу принялся. Смотришь и мышцы бы немного накачал да на мужика стал похож. А то – кожа да кости, тьфу.

Побелев от неожиданности и тут же покраснев от злости, Кощей Бессмертный, медленно поднялся из-за стола и грозно двинулся в сторону слишком смелой бабы. Но та, быстро смекнув, что нажила себе кучу проблем на одно многострадальное место, мышкой шмыгнула в дверь и была такова. Ибо, знала прописную истину – главное вовремя свалить… а злодея она и потом достанет.

9. Глава 8

Наутро во дворе...

Ворота замка со скрипом отворились, и в широком проёме тут же показался гнедой жеребец, запряженный в телегу, с тремя седоками. «Надо же, не соврала, зараза», - подумал Кощей, внимательно вглядываясь в знакомую фигуру из своего окна. Серафима, всё в том же балахоне цвета мокрого песка, в котором и прибыла в его замок, с широченной улыбкой на лице встречала новых работников, о чём-то разговаривая со старшим мужиком, и разводя руки в стороны, видимо, показывала запущенное хозяйство.