– Вот значит как?! Ну и пожалуйста! Могу и вовсе молчать всю дорогу! – обиделся он, сложив на груди руки и насупив свой пятачок.

Я даже выдохнула с облегчением, наслаждаясь тишиной.

Постепенно солнце начало клониться к горизонту. Длинные протяжные тени, словно крючковатые пальцы, тянулись следом за нами. Стремительно лес начинал мрачнеть, наполняться тревожными звуками.

– Вень, мне страшно, – честно призналась чертенку.

– Чего бояться-то? Еще не ночь, – ответил он.

– Так до нее недолго осталось. А ночью что, может и опасно быть?

– А то! Ночью и хищников полно, и разбойники из своих землянок вылезают, да и сам лес… – не договорив, Вениамин замолчал.

– Что с лесом?

– Ничего, – отмахнулся он.

– Как ничего?! Говори уже!

– Живой он, лес наш. Днем он спокойно спит, не шелохнется, а вот ночью… С приходом темноты он просыпается. И уж если ему кто и попадется, то тут уж пиши пропало.

– Что-то мне совсем страшно становится.

– Да не боись! Нам немного осталось. Эти места я уже хорошо знаю. Так что до ночи доберемся.

Еще какое-то время мы шли молча. Я то и дело опасливо озиралась по сторонам, шарахаясь каждую корягу. После слов Вени о лесе мне стало совсем не по себе.

– Может привал сделаем? – взмолилась я. Нога разболелась невыносимо, что не осталось никаких сил терпеть.

– Не время, – отрезал чертенок. – Да и осталось нам болото пройти, а там, за кустами уже и полянка с избушкой будет.

– М-м-м-м-м… – простонала я.

– Хватит ныть! Шагай давай! – скомандовал Вениамин.

Аккуратно перепрыгивая с кочки на кочку, черт следовал впереди меня. Я же ели-ели плелась следом, стараясь не соскользнуть и не свалиться в вязкую трясину.

Нам оставалось всего несколько десятков метров, когда я все же не удержалась. Нога съехала, и я свалилась прямо в болото. Ледяная жижа тут же окутала мое тело. Отчаянно забарахталась, стараясь выкарабкаться на ближайшую кочку, но все оказалось тщетно. Трясина лишь еще сильнее тянула меня вниз.

– Да не дергайся ты! – прокричал мне Веня. – Лучше вообще не шевелись.

Но страх не давал мне мыслить здраво. Маленький чертенок, найдя поблизости какую-то палку, протянул ее мне, но вытащить меня ему не хватило сил.

Я уже была готова проститься с жизнью, когда за спиной Вениамина показалась она…

– Ну наконец-то! – радостно завопил чертенок, повернувшись. – Чего долго-то так?! Давай живо ее вытягивай, а то сгинет еще.

За спиной Вени, переминаясь с лапы на лапу, стояла избушка. Покосившаяся соломенная крыш съехала на один бок, дверь открыта настежь. Глядя на нее, я даже забыла о том, что вот-вот меня засосет трясина.

– Офигеть! – не смогла сдержать восклицания.

Избушка подошла ближе, протянула ко мне свою лапу и, словно котенка, подхватила за шкирку, вытягивая на сушу.

– Фух! – выдохнул Вениамин с облегчение. – Пронесло.

– Это избушка на курьих ножках? – все еще находясь под впечатлением, поинтересовалась у чертенка.

– Она родимая, – улыбнулся Веня, а затем обратился уже к моей спасительнице: – Ну чего стоишь?! Опускайся уже.

Избушка тут же послушно присела так, чтобы небольшая лесенка, идущая от двери, достала до земли.

– Вот это да! – восхитилась я.

– Милости прошу в твой новый дом, – проговорил чертенок.

– Мой?

– Конечно твой, – подтвердил он. – А чей же еще? Ты у нас единственная Яга осталась. Значит и избушка теперь твоя.

– Не Яга я! – возразила на его слова. – Меня Яна зовут.

– Да какая разница?! Суть все равно одна. Так что принимай свои новые хоромы.

Несмело поднималась по ступенькам, входя внутрь избушки. Повсюду скопилась паутина, толстый слой пыли покрывал все вокруг.