Он подозвал торговца, что-то шепнул ему на ухо и взял два хот-дога. Один протянул Льву, от другого откусил почти половину и сосредоточенно задвигал челюстями.

Денег Шеймус не заплатил, но разносчик не обратил на это внимания. Кто же этот парень? Гипнотизер, что ли?

– А насчет незнакомцев, – летчик дернул головой, показывая сразу на три трибуны, – это ты прав. Можно и с ними. Но ты пойми, дружище, мужчины в наших краях дерутся не за цвет футболки.

– За что же тогда? – у Льва уже голова шла кругом, а смысл сказанного постоянно ускользал.

– Ну как… Накапливается за неделю ярость. Подвел тебя кто-нибудь на работе. Или в трамвае на ногу наступил. Или грязью обрызгал на улице. Или жена изменила с молочником… Да мало ли поводов для злости?! Ты не суетишься каждый раз, не нервничаешь. Выдыхаешь и улыбаешься. А все обиды копишь внутри. Раз в неделю, по воскресеньям, идешь на стадион и пытаешься выкричать то, что накопилось. Попытка – не пытка, иногда этого хватает. Но если матч закончился, а ярость внутри осталась, тогда находишь соперника покруче, и бьешь в рыло.

– Погоди, но ведь и тебе в ответ навешают тумаков.

– Навешают, конечно. В этом и соль! Ты ведь и сам за неделю кого-то обидел или выбесил. Врежут тебе по сусалам, сразу искупишь эти грехи. А еще доброму человеку, который тебе врезал, поможешь от накопленной ярости избавиться. Все в плюсе. Кто-то ходит в церковь в поисках успокоения, кто-то медитирует с йогами или платит психоаналитику. Мы обретаем гармонию здесь, на стадионе.

И в этот миг без предупреждения грянули дудки, загрохотали бубны и заревели фанаты, подкрепившиеся в перерыве.

Второй тайм.

Адреналин схлынул, пена в голове перестала пузыриться и нашептывать всякие глупости. Лев смирился с тем, что его сегодня поколотят. Скорее бы уже! Он слишком замерз, стучал зубами и считал минуты на табло стадиона. Матч закончится через полчаса, потом будет немножко больно, или даже очень больно. Зато сразу после драки – аэропорт, самолет, Гренландия.

На время кроме него никто не смотрел. Шеймус и остальные не отрывали глаз от футбольного поля. Там разыгрывалась настоящая драма. Голы поочередно забивали то дублинцы, то их противники. Синие давили и плющили, желто-зеленые кинжальными контратаками сравнивали счет. За пять минут до финального свистка графство Донегол вышло вперед, но победные гимны на гостевой трибуне тут же сменились воплями ненависти. Что случилось?

Лев скосил глаза. На зеленом поле корчился капитан команды Дублина. Рядом виновато топтался защитник северян, а к нему спешил судья, на бегу расстегивая кармашек.

– Клёванный клюворыл! – побледнел Шеймус, хватаясь за голову. – Неужели красную карточку покажет?!

– А что же ему за удар исподтишка дать талон на усиленное питание?! – в один голос взревели Кевин, Гевин и Девин. – Изверг! Убийца! Гони его, судья! Без всяких размусоливаний!

Кричали по-ирландски, но тут угадать нетрудно.

Летчик не огрызался, он что-то быстро и горячо шептал.

Похоже, молитву.

Похоже, сработало. Судья достал из кармана карточку другого цвета.

– Слава Богу! Черная!

– Черная метка, что ли? Как у пиратов?! – пробормотал Лев в замешательстве. – Да что вообще происходит…

– Все отлично, дружище, – ликовал О'Рейли. – Видишь, насколько гэльский футбол круче, чем у чертовых британских нетопырей?! Красная карточка – это приговор. Удаление и команда в меньшинстве до конца матча. А черная – это шанс. Нарушителя удалят, но на замену может выйти другой игрок. Поэтому наши останутся в полном составе.