Почему-то стражник усмехнулся и оглядел меня с ног до головы. Пришлось снова потрясти кошельком.

— Не хочешь?

— Я разве отказался?

Он снова пожевал губы.

— Хорошо, тогда постарайся разузнать что-нибудь о сестрах Дармейд.

Стоило договорить, как его брови дернулись вверх — узнал. От этого стало не по себе, но я сжала кулаки и приказала себе не отвлекаться.

— Я уже справлялся, для Торсонта. Сам не видел, но дружка моего к ним отправляли. Говорит, закрыли девиц в разных комнатах, из каждой по служанки выходили. Тряпки уносили, потом тряпки принесли. Одну по приказу лорда-регента к нему повели, взяли двое под руки и вперед, больше-то не нужно было, девчонка, что с нее взять. Никто и не спохватился, пока регент крик не поднял, что пропали.

С меня будто сняли оковы. Платье Катрианы было в вине, ее не мучили, раз она сама вышла из комнаты.

— Их нашли?

— Нет, оттого-то все на ушах и скачут. Тут уж не знаю, так, мыслишки, но девчонку уводили двое, которых частенько нанимал лорд Олрик. А братец одного в ту ночь как раз сторожил тайный выход в крепостной стене. Не бывает таких совпадений.

При упоминании Олрика спина вытянулась сама собой. Обычно это имя вызывало умиление — давний соратник отца. Но он давно отдалился от нас, не знаю, кому был предан теперь. А что, если регент и Трейми были правы и сестре помогли сбежать из замка?

— Она не могла уйти, не могла бросить меня, — шепнула я сама себе.

— Может, вся троица и впрямь еще здесь, да только в замке тьма тьмущая комнат, и людей еще больше. Бабы болтают всякую чушь, слуги да стражники давно уже разбежались под знамена новых господ, которые их нанимают — тут уж верить никому нельзя, а меня одного вам не хватит. Послушаю, конечно, что говорят, но дело дрянь.

Я так надеялась, что он найдет объяснение, скажет еще что-нибудь. Не могла Катриана меня бросить, никогда. Но стражник молчал и жевал губы, сколько бы умоляющих взглядов я на него не кидала.

— А могла… — Не хотелось даже произносить такое, но пришлось: — Могли они вырваться из замка? Такое возможно?

Он выпятил подбородок и пошкрябал его пальцами.

— Так девчонка же не просто любовница чья-то, с ней все серьезно было, знающие люди ее забирали. Это важные господа вышагивают по переходам да залам, а наши коридоры короче и прямее. Раз, раз, и на улице. Если все заранее продумать, с нужными людьми договориться да ногами двигать, то из замка ее легко могли вывести, пока шум не поднялся. Из города уже сложнее. Может, запихнули в телегу к мешкам да устроили драку у ворот, чтоб проскочить незаметно. Могли волосы подстричь да в мужскую одежду нарядить. Женское лицо видно все равно, но могли и ночью идти, щупать ведь никто не станет.

— Тогда их должны были видеть здесь.

Стражник криво улыбнулся:

— Так и вас на пути сюда видели, никто же не кинулся останавливать. Потом могли и донести, если слушок прошел, но это уже не ко мне вопросы, а к регенту.

А регент говорил про Нортию. Нет, Катриана не могла меня оставить, все естество восстало против этого. Завтра же поговорю с Олриком, потом решу, насколько откровенно — голова раскалывалась.

Стражник узнал меня, судя по тому, что перешел на «вы». С одной стороны, можно было не опасаться услышать какую-нибудь гадость, но все равно отчаянно хотелось сохранить тайну.

Я отдала стражнику кошелек и спросила имя.

— Подгорелый, так меня зовут.

Он улыбнулся, обнажая желтые зубы. Ни на лице, ни на руках не виднелось ожогов, почему же его так назвали?

— У тебя есть имя?

— Вилли, Вилфред.

При этом его губы так скривились, будто он с трудом читал книгу на незнакомом языке. Перед уходом я посулила награду, если он узнает хоть что-то важное.