— Мы куда-нибудь пойдём? — Норен резко сел и теперь в упор посмотрел на патрициану.

— Посмотрим. Чтобы ответить, мне нужно отправить гонца. Пока приказов нет. Можешь осмотреть сад… Он несколько больше, чем кажется на первый взгляд. И меньше напоминает тюрьму, чем этот дом.

 Оставив Норена в одиночестве, Велена вышла во внутренний двор, обошла цветники и вошла в главный зал. Она отыскала Шиану и приказала ей отправиться в город.

— Во-первых, выясни, какие планы у патриция Санта на ближайшую неделю, — распорядилась она. — Осторожно поинтересуйся, не хочет ли он пригласить меня к себе на какой-нибудь приём. Может быть, собирается играть в карты в ближайшие дни?

 Шиана кивнула, её не удивлял этот приказ. Патрициана часто выбиралась по вечерам к друзьям, предпочитая всем другим развлечениям азартные игры и ипподром.

— Во-вторых, сходи на рынок и принеси фруктов. Всех, каких найдёшь. Каждого — по два.

 На сей раз у Шианы глаза слегка полезли на лоб.

— У нас есть персики и виноград, — напомнила она.

— Я сказала: каждого вида по два.

 Шиана замолчала и покорно склонила голову.

 — Постарайся вернуться до заката. Если мне придётся идти к Санту, я хочу знать об этом заранее, — закончила Велена и кивнула ей на входную дверь.

 В дневное время в доме царил сумрак, и большую часть времени Велена проводила в саду. Потому, ещё раз прогулявшись по нижнему этажу, она снова подошла к окну.

 Нахмурилась, услышав удары оружия и тяжёлое дыхание. Не дожидаясь, когда ситуация прояснится, перепрыгнула через подоконник и двинулась на звук.

 Норен ушёл недалеко. Хейд обнаружила его за деревьями с двумя ножами в руках. Крылатый последовательно отрабатывал стойки и броски.

— Спаси меня, Плутон. — Велена не стала скрываться, а Норен не замедлил движений при виде неё. — Ты нашёл себе развлечение, да?

 Норен закончил последовательность движений и замер, тяжело дыша.

 Он молчал, так что Хейд оставалось только гадать, что творится у него в голове.

— Так я проводил время в детстве, — сказал, наконец, он.

— Разве крылатые большую часть времени не играли на флейтах и не пели песни?

— Видимо, не все.

 Хейд огляделась по сторонам, потом наклонилась, сгребла кучей палую листву и опустилась на получившийся ворох.

— Можешь продолжать, — предложила патрициана.

 Однако Норен смутился и теперь замер.

— Это было очень красиво, — добавила Хейд, не отрывая от него глаз.

 Глаза Норена сузились и сверкнули холодным огнём.

— Это была тренировка, а не танец.

— Любопытно, что бы ты ответил, если бы я попросила тебя станцевать?

 Норен молчал. Хейд видела, как сильно вздымается его грудь в немом приступе бешенства.

— Почему бы мне это не сделать? — добавила энтари. Легко поднялась на ноги и, шагнув к рабу, замерла в дюйме от него, так что при каждом вздохе грудь крылатого почти соприкасалась с её собственной.

 Норен молчал. Он прекрасно понимал, что ничего не может требовать и не имеет права отказать. Ощущение беспомощности приводило его в отчаяние.

— А если я откажусь? — тихо спросил он. — Бросишь меня в темницу? Или прикажешь выпороть?

 Хейд приподняла бровь.

— Я бы никогда не отдала такой приказ. Я неплохо владею кнутом и сама. Хочешь посмотреть?

 Злость, клокотавшая под кожей крылатого, стала настолько сильной, что Хейд ощущала её почти физически.

 Норен всё пытался подобрать ответ, когда патрициана негромко и заливисто рассмеялась.

— Пойдём во внутренний сад. Я кое-что хотела тебе показать.

 Она развернулась и, не оборачиваясь, двинулась по посыпанной гравием дорожке.

 Норен с полминуты стоял неподвижно, в бессильной злости продолжая смотреть ей вслед. Потом сделал глубокий вдох и двинулся за ней.