— Ну что вы! — на губах Киана появилась плутовская улыбка. — Наше счастье, что мы на площади во время церемонии успели вас внимательно рассмотреть. Сейчас же за ненужное внимание в вашу сторону можно и жизни лишиться... случайно.

— Это как? — все кокетство вмиг улетучилось, она смотрела на драконов в упор, не мигая.

— А вот так, — хмыкнул Олсен. — Тот, кто желает заполучить вас для себя, настроен серьезно. Но я вижу, что несут первые блюда. Говорят, сегодня у поваров получилась просто изумительная утиная грудка в меде. Рекомендуем попробовать.

Прикусив нижнюю губу, я смотрела, как краснеет от злости лицо Аделии. Ну что за прелестные мерзавцы, заинтриговали и оставили ни с чем.

Из коридора, ведущего на кухню, появились лакеи с подносами. Прозвучал удар в колокол.

Первые блюда подали к столам.

9. Глава 7

Стемнело. Гости императорского дворца разошлись по комнатам. И лишь единицы, как я, бесцельно шатались по коридорам, заглядывали в галереи, без особенного восторга останавливаясь у картин.

Скучно, но я привыкла в родном поместье ложиться поздно, поэтому коротать вечера одной в четырех стенах не хотелось.

Завернув в очередной коридор, остановилась. Двери справа вели в просторную, примечательную комнату. Мягкие диванчики, высокие колонны, увитые живым плющом. В центре фонтан, выполненный в виде скульптуры. Мои щеки вспыхнули. И было от чего. На мраморной деве, явно орине, потому как на плечах искусно изображены чешуйки... Ну... В общем, вот эти чешуйки только на ней и были, и более ничего. Ни клочка одежды. Ни спереди, ни сзади.

Срамота. Она, родимая.

Нет, я не могла не войти в эту дивную комнату.

Пройдясь вдоль стен, не знала, куда от стыда деть глаза. А они так и разбегались в разные стороны, все подмечали.

Любопытненько! А красные уши — это я переживу.

Ох уж эти картины! Чистый срам! На них возлежали орины. Каждая обнаженная коленка заставляла мои щеки алеть сильнее, а грудь, что просто рвалась из корсета, — завидовать по-чёрному. Я такими формами похвастать ну никак не могла.

Судорожно вздохнув, взглянула на главное полотно во всю стену. Ай-ай-ай! Ну и разврат при дворе его императорского величества!

А вдруг невинные ведьмы увидят?! Как так можно! Позор!

Всем, но не мне!

Эх, Льюис, а таким приличным казался. Кто бы мог подумать, что у тебя такие комнаты отдыха имеются. Знал бы папенька, кому меня на попечение временно сдал. Ужас!

Открыв рот, я разглядывала картину. На меня взирала дама в годах, развалившаяся на кровати в окружении маленьких розовых подушечек. Темно-бордовое платье задрано до бедра, ладонь прикрывает хозяйство, выпавшее из лифа. Нет, ну тут я точно обзавидовалась.

Эх...

— Юниль? Ты здесь? — услышав удивлённый голос за спиной, я разве что не подпрыгнула. Попалась, а! И кому?

— Льюис? А-а-а, — мне потребовалось пару мгновений, чтобы справиться с растерянностью. — А я, кажется, только что узнала о тебе много нового. — Не поворачиваясь, указала на картины. — А я-то думала, мой лучший друг — блюститель морали. А оно вон как выходит.

— Ну, положим, во-первых, я тебе не друг, Юниль, — недовольно процедил он, — и никогда не соглашался им быть. А во-вторых, это любимая комната моего покойного дяди. Я же сюда никогда не захожу.

— Зря! — я всё же обернулась. — Такие апартаменты! Загляденье!

— Как ты вообще их нашла? — склонив голову, он, наконец, соизволил меня рассмотреть.

— Шла, шла, свернула вправо, потом влево... — задумчиво принялась описывать свой маршрут.

— Юниль! — он произнёс это так, что я выпрямилась по струнке.