– Вот, возьмите. Надо размять травы в ступке и смешать чайную ложку со стаканом воды. Обязательно поможет. – Исэи протянул тот самый холщовый мешочек.

– Сколько? – мрачно поинтересовался я, ожидая, что сейчас мне назовут цену в лучшем случае с несколько сотен скриптов, в худшем – в пару сэру.

Но старик удивил:

– Вам – бесплатно.

Он сложил руки ладонями друг к другу и поклонился. Я озадаченно принял подарок. М-м-м… странный какой-то шарлатан, ну окей.

Я поднялся со стула, и тут Теон внезапно сказал:

– Уважаемый исэи, а у вас флакона Эльфийского Шёлка не будет?

– Отчего же не будет? Будет, конечно.

– Дайте, пожалуйста. Наверное, даже стоит два.

– Минуту.

Хозяин дома прошёл по скрипучим половицам, заглянул в подсобку и вернулся с двумя сине-зелёными флаконами.

– По пятнадцать риен за флакон, – невозмутимо сообщил исэи.

Сколько-сколько?! Я вытаращился на то, как Теон отсчитывает деньги (куда большие, чем мой аванс!) за неведомую фигню. Это точно не наркота?

– Так, стоп. Я против. – Я выставил руку ровно в тот момент, когда эти двое обменивались. На лице Теона мелькнуло раздражение, а вот старичок посмотрел на меня с недоумением.

– А что такое?

– Вот и я хотел бы спросить, что это такое – ваш Эльфийский Шёлк. – Хмуро подвигал бровями.

– Так… средство для красоты волос.

Оу.

Я ещё раз посмотрел на Теона, который закатил глаза и положил в специальную мисочку для монет тридцать крупных «баранок». Блин… Ну если хочет парень ухаживать за своей внешностью, я тут не могу палки вставлять в колёса. Вероятно, надо ещё раз поговорить о том, что не стоит красить волосы в синий цвет, но это всё, на что простираются мои полномочия как няня.

Четырнадцать лет – уже не ребёнок. Подросток, который вполне может принимать решения и нести за них ответственность. Опыта общения с детьми у меня не было совершенно, но интуиция подсказывала, что нельзя вот так бульдозером обрушиваться на парня с нотациями, пытаясь задавить авторитетом.

Да и кто я такой, чтобы диктовать Теону, на что тратить деньги? Если у него есть собственные средства – заработал или получил в подарок, – значит, это его личное дело. Он уже имеет право распоряжаться ими по своему усмотрению.

– Так вы не будете брать? – уточнил исэи.

Теон вопросительно выгнул бровь.

– Будем, – неохотно ответил я.

Иван

Гружённые всевозможными вьюнами, тюками и сумками, мы как раз обходили Курятник с восточной стороны, когда ушей достиг странный звук «пшик-чпок», а затем расстроенный детский голос:

– Промазал!

Крошечная горошина упала рядом с подошвой временных сандалий. Я тут же закрутил головой, пытаясь понять, откуда донёсся голос одного из моих подопечных, как послышался ещё один «пшик-чпок» и возмущённое голубиное кудахтанье. Я поднял голову – и обомлел.

– А ну, быстро вниз! Кто вам разрешил вылезать на крышу?! – искренне обалдел от открывшейся картины. Близнецы сидели на черепице третьего этажа и стреляли из бамбуковых трубок сухим горохом по птицам.

– Так никто не запрещал… – возмутился, кажется, Сём.

Нога мелькнула над краем загнутого края крыши, и я мысленно очень грязно выругался. Теперь я доходчиво осознал выражение «сердце ушло в пятки». Даже если я сейчас поймаю ребёнка, нет никаких гарантий, что это не закончится летальным исходом.

– Запрещаю!

– А мы всегда так делаем.

– Мне плевать, что вы делали «всегда». Марш вниз!

– А вниз – это вот так? – Рём перегнулся через загнутый край лицом, и я еле-еле сдержался, чтобы не высказаться вслух не предназначенными для детских ушей словами.