Фу, мерзость! Чего только не делают в наше время, чтобы заинтересовать ребёнка и сделать вид, что «свой».

– Теон, подойди ко мне.

Мальчик оглянулся на меня с каким-то испуганно-затравленным выражением лица.

– Ивэнь, да всё в порядке, мы просто поговорили… – забубнил он что-то, но я отрицательно качнул головой.

– Ты его знаешь?

– М-м-м… да… то есть нет…

– Так да или нет?

– Нет.

– Замечательно, – рыкнул я и перевёл взгляд на незнакомца. – Идите, мужчина, куда шли. Если ещё раз увижу рядом с моим ребёнком, так просто это не оставлю. Понятно?!

Незнакомец очень быстро ретировался. Я проследил за узкой спиной долговязого, почти мгновенно рассосавшегося в толпе, и обернулся к Теону:

– Какого чёрта ты вышел из лавки?

– Так я это… мне душно стало.

– Почему не дождался меня у входа?

– Так… – Глаза мальчишки забегали. Он явно пытался что-то сообразить на ходу.

– Что тебе сказал тот мужчина? – продолжил давить я.

– Ничего особенно, просто уточнял, как пройти…

– А почему он тебя трогал за руку?!

– Не знаю! Так получилось. Я поскользнулся, он не дал упасть!

Теон врал. Откровенно врал. Я видел по подрагивающим губам и бегающим глазам. Он отчаянно не хотел мне что-то рассказывать, и это вымораживало. Не передать словами, как я перепугался, когда не увидел его в ту же секунду, когда вышел из лавки тканей.

Я задрал голову к голубому небу и мысленно сосчитал до пяти.

«Это ребёнок, Вань. Самый обыкновенный подросток. Ему нельзя устраивать допрос как преступнику, он ничего не сделал плохого, пристали к нему, а не он сам. Отпусти, заслужи доверие».

– Так, ладно. – Я шумно выдохнул и ещё раз осмотрел Теона, убеждаясь, что ему ничего плохого не сделали. Клянусь, этим детям не няня нужна, а персональный охранник… – Теон, пообещай, что не будешь от меня убегать и впредь не станешь разговаривать с незнакомыми взрослыми. Договорились?

– Договорились, – тихо согласился парнишка, а я облегченно перевёл дыхание.

После закупки специй и одежды Теон отвёл меня к мастеру по обуви. Тут всё прошло быстро: мастер снял с моей стопы мерки и обещал изготовить пару сандалий – открытые и закрытые – в ближайшие дни. Кроссовки он тоже взял, с любопытством поковырял застывшую клеевую массу и выдал:

– Поколдую немного и очищу, будут сверкать как новенькие.

– Ну, поколдуйте, – с сомнением отозвался я.

На прилавке у мастера стояла обувь с ценником в несколько риен, напоминающая исключительно верблюжьи копыта. Я от всей души надеялся, что мне сделают нормальные сандалии, а вот это всё – обувь для «богатых и знатных».

Я уже порядком устал от шопинг-броска и собирался домой, когда Теон напомнил, что мы ещё не зашли к исэи.

«Лекарь, целитель, шаман или даже шарлатан, но какая разница, даже если последний? Уж обезболивающее должно у него быть».

Дом исэи выделялся среди остальных – компактный по площади, но многоэтажный, вытянутый вверх, словно пытался дотянуться до неба, и цвет необычный – белый. Перед входом висел бумажный фонарь, расписанный причудливыми символами. Эти символы дублировались на колоннах при входе. «От сглазов, Мёртвых душ и людей с плохими намерениями», – пояснил Теон, а я мысленно закатил глаза. Ну точно шарлатан тут живёт. Слева и справа от входной двери стояли деревянные стойки со множеством привязанных бумажных лент. Последние шуршали на ветру, создавая ощущение, что дом разговаривает сам с собой.

Теон уверенно шагнул внутрь, а я за ним, только пригнув голову – дверной проём был низким, словно рассчитанным на детей. Впрочем, все дверные проёмы в деревне казались низковатыми. Это дома в замке хорошо, там потолки высоченные.