Я порывисто обернулась. Дамир наблюдал за мной, как за забавной болонкой. С интересом и ожиданием.

И до того безумная, ярость буквально захлестнула меня. Я бросилась к нему и вмазала по лицу, ударила кулаками в грудь. Одеяло слетело, но было уже плевать. Захлёбываясь злостью, я била снова и снова, снова и снова, пока не начала задыхаться.

— Всё?! — Мир перехватил обе мои руки за запястья. На секунду сдавил и оттолкнул от себя. — Успокоилась?!

— Не успокоилась!

— А придётся!

— Что это за место?! Куда ты меня притащил?!

Его глаза становились всё темнее. Я осеклась. Одеяло комком лежало у ног, а я стояла перед Дамиром совершенно голая.

Вдруг стало жарко. Медленно бывший муж опустил взгляд к моей груди и ниже. Снова поднял, и я увидела огонёк безумия. Сглотнула и попятилась. Он шагнул ко мне, я снова назад.

— Не приближайся! — выставила вперёд руку. — Только попробуй хоть пальцем меня тронуть. Я…

— Что ты? —

Нервы резануло чувственной хрипотцой. Я попятилась дальше.

— Я тебя уничтожу. Тебя, твою карьеру — всё, до чего только доберусь.

Дамир хмыкнул и скрылся в комнате. Вернулся через секунду, не успела я и дыхание перевести.

— Если не хочешь, чтобы я тебя трогал, — протянул пакет на одном пальце, — тебе лучше одеться.

От бессилия я всё-таки выхватила пакет у него из рук. Прижала к голой груди. Но с места сдвинуться не могла.

— Я уезжаю. Мне плевать, куда ты меня приволок, Дамир. Я уезжаю сейчас же.

— Нет, — ответил он тихо и дотронулся до моей талии. Качнул головой. — Ты никуда не уезжаешь. Ты остаёшься со мной тут, — сказал совершенно спокойно, поглаживая меня по талии кончиками пальцев. — Конкретно сейчас ты одеваешься, и мы идём плавать. А потом…

— Прекрати!

— Хорошо. — Он убрал руку. Только глаз не отвёл.

Я ещё сильнее прижала к себе пакет, вызвав у Дамира очередную усмешку. Нет, он не мерзавец, он…

— Ты в тюрьму сядешь, — прошипела с яростью. — За похищение, за домогательства и…

— Одевайся, Саша. Пойдём на улицу. И да, если хочешь пить, в холодильнике есть сок. Свежевыжатый. Гранатовый. Ты любишь гранаты и клубнику, я помню.

Дамир скрылся за одной из дверей. Я было бросилась за ним, но остановилась. Ярость зашкаливала, отчаяние — тоже, и второе постепенно перехлёстывало первое.