- Естественно, я согласна! - горячо ответила она. Кто же отказывается от жидкого золота? - Думаю, Михай неплохо с этим должен справиться. Не зря он завел разговор. Мужик он очень продуманный. У меня же даже и выбора нет. Хотя есть, замуж за Вышлеса, - она обреченно поморщилась.

- Он вам нравится? – на всякий случай уточнил герцог. Снедаемый своими комплексами, он видел в каждом здоровом мужчине с более или менее нормальной внешностью соперника. И это его съедало изнутри.

- Алан, вы смеетесь что ли? Что в нем может нравиться? – она нервно дернула плечами.

- Деньги? Внешность? Характер? – предположил собеседник.

- О, тогда бы я давно была семейной матроной и не обсуждала с вами перспективы развития сельского хозяйства в моем поместье, а влилась бы в общество орбургских кумушек и регулярно ходила на посиделки в салон к Шмолович, - женщина махнула рукой, показывая всю бесперспективность предположения. – Я, честно говоря, не хотела бы такого отца, - немного подумав, исправилась, - отчима Вересу.

- А какого бы хотели? – заинтересовано уточнил герцог, беря ее под руку и бесцеремонно разворачивая в сторону конюшни. – Его, кстати, у Брина забирать пора.

- Вы меня считаете плохой матерью? – графиня тяжело вздохнула.

- Почему? – искренне удивился он. – Вы замечательная мать. А все что происходит вокруг, это всего лишь обстоятельства и не более того.

Она все же решила объясниться:

- Я его рожала для себя, зная, что отца у ребенка не будет никогда. Поэтому о кандидатурах никогда не задумывалась. Но если это когда-нибудь случится, главным критерием станет любовь мужчины к ребенку и любовь ребенка к мужчине. Я ответила на вопрос? – она внимательно посмотрела на герцога, понимая, что ее слова можно принять за намек. Мальчишка с удовольствием играл с Гольденброуком. А у малышей есть способность привязываться к партнерам по играм. И неожиданно поняла, что никогда не задумывалась, а как бы Верес Родвэй относился к ребенку. Не представляла его в своих мечтах. А кого тогда представляла? Ответ испугал даже ее саму.

Вообще, сможет ей кто-то ответить или нет: а любила ли она Вереса старшего? И отвечал ли он ей взаимностью? Ещё месяц назад она ответила бы на этот вопрос утвердительно. Графиня помнила ту трагедию, которая поселилась в ее душе после гибели возлюбленного. И то счастье, когда она рожала Вереса-младшего, считая его продолжением жениха, несмотря на жуткие условия городской бесплатной лечебницы.

Находясь рядом с герцогом Гольденброуком, Марьяна начала в этом сомневаться. Да, нужно честно признать, что поцелуи Родвэя ей нравились. Они всегда были скромными, нежными и не вызывали отторжения в ее душе. Но разве это описание страстных поцелуев двух любящих сердец?

В молодости Марьяна прочитала бесчисленное множество любовных романов. Тогда еще были живы родители, и она вполне могла себе позволить подобное удовольствие. Поэтому девушка себя считала чуть ли не экспертов в любовных отношениях. В их платонической части, разумеется.

Пресловутые бабочки в животе родились лишь однажды, когда Родвэй впервые пригласил ее на тур вальсура. А потом ее тело никак не отзывалось на его прикосновения. Но женщина отнеслась к этому с пониманием, решив, что так и должно быть. К чему насекомым трепыхать крылышками, когда он сделал предложение и стал ее женихом?

А вот Алан ей нравился, несмотря на свое уродство. Его словно и не портил жуткий шрам на щеке, задевавший глаз. Марьяна просто перестала его замечать. Мужская стать у герцога соответствовала всем канонам красоты. А соотношение широких плеч, узкой талии и длинных ног годились для того, чтобы студенты академии магии искусств рисовали с него портреты. И даже непослушная седая копна последние дни перестала торчать в разные стороны и стала слегка завиваться.