– Хорошо, любимый, – Юля тут же меняет тон, берет Рому за руку и сжимает ее.

Маша поднимается на коленки, тянется к их рукам.

– Это мой Ёма, – сбрасывает руку Юли и тянет Ромину к себе.

Юля разве что рот открыть может и издать удивленный возглас. Я про себя усмехаюсь. Тут -то соперница покруче.

– Это что значит?

– Это ребенок, Юль.

– Ребенок? Спать с тобой, – кивает на Машу, – тоже ребенок будет?

– Да! – Маша уверенно кивает. – Я спью с Ёмой. А еще зака, гусь и мама.

Это добивает всех. Юля хочет меня взглядом поджечь и уничтожить. У Ромы в глазах наоборот, страх будто. Этого не должно произойти. Несмотря ни на что.

От продолжения нас спасает только звонок Юлиного телефона.

– Доставка приехала, надо забрать.

– Я схожу, – Рома отодвигает пустую тарелку и поднимается. – Не покусайте тут друг друга, – строго нам говорит. И мне тоже. Как будто я начала это!

Я докармливаю Машу и игнорирую Юлю. Скорее накормить ребенка и уйти в свою комнату.

– Ты надолго тут? – Как только Рома выходит на улицу и мы остаемся одни, Юля нападает на меня, меняя свой тон на холодный и резкий. Смотрит на меня.

Сдержаться бы и прикусить язык.

– Это тебя не касается.

Я тоже могу тон сменить.

– Ты что себе позволяешь? Не понимаешь, что ли, кто я?

– И кто ты? – киваю ей и кормлю дальше Машу. Чуть-чуть осталось.

– Я же вижу, как ты на Рому смотришь, узнаю, что увести хочешь, или в постель к нему полезешь, берегись. Мой папа, знаешь, кто?!

– А без папы ничего не можешь?

Я же себе еще одного врага на пустом месте наживаю, но не могу по-другому. Она никто, чтобы мне указывать что-то. Папа ее, да, вероятно, шишка большая, а она – никто.

Она не договаривает только потому, что Рома заходит в дом.

Я впихиваю в Машу последнюю ложку еды и иду мыть тарелку.

Все-все-все. Убираю за собой и оставляю их.

– Варь, достанешь из пакета роллы?

Для нее? Рома ставит пакет на стол. Молча выдыхаю. Для нее бы не делала, но Рома попросил, поэтому делаю.

– Кстати, Ромочка, я с твоим папой вчера говорила, он предлагал всем встретиться.

Нет…. На автомате мою тарелку и вслушиваюсь в каждое слово. Все эти перебранки, подколы уходят на второй, третий, двадцатый план. Вот где настоящая угроза, если он сюда приедет.

– Можно.

Можно? Серьезно?

– Давай у тебя, завтра, например?

Я оборачиваюсь к ним. Хочу Ромин взгляд поймать.

– Лучше в ресторане где-нибудь. Не люблю дома.

– Нууу, – Юля надувает губы, – хочется по-домашнему, рестораны эти уже… тем более у тебя елка стоит, так уютно.

Я выставляю им на стол роллы, ловлю наконец его взгляд, и быстро, пока Юля не видит, машу головой из стороны в сторону.

Я потом с ним еще поговорю, но он даже сейчас не должен соглашаться на это.

– Ром, ну, соглашайся, – как специально настаивает Юля. У меня права голоса нет в этом доме. Все, что могу, взглядом умолять. – Я могу еще своих позвать.

– Посмотрим, – переводит на девушку глаза.

Не просто же так все… Если родители увидят меня тут с ребенком, будут вопросы, Рома не захочет этих вопросов и выселит меня.

Да я сама сбегу, если Ромин отец покажется тут.

Юля берет палочки.

– Ой, извини, я только две пары палочек заказала, себе и Роме, не думала, что ты будешь есть, – поджимает губы и пожимает плечами.

– Варь, у меня там в шкафчике где-то должны еще лежать, – Рома кивает на верхние шкафы.

Боковым зрением замечаю, как Юля невольно вздыхает. Явно не рассчитывала, что я тоже буду с ними ужинать.

– Спасибо, я уже поела.

– Найди там что-нибудь для соуса тогда, – Юля взмахивает кистью руки и показывает куда-то неопределенно на мебель.