Выныриваю из этого эротического морока, вспыхиваю тут же.

– Знаешь что! Иди…

– Нет, – перебивает, – не надо отправлять меня проверять эту теорию на других. Олесь, я понимаю, что наверное слишком давлю на тебя, что тебе было бы привычней, если бы мы двигались очень медленно. Сначала робкие свидания, театры, кино, вздохи, томные взгляды. Через неделю первый поцелуй, через месяц первый страстный поцелуй, так глядишь, через полгода и до кровати доберемся. Но мне же не семнадцать, да и ты уже давно не девственница. Я не привык тормозить. Я и так позволяю тебе слишком многое. Будь моя воля, мы бы этот борщ ели уже на моей кухне.

– То есть это ты еще тормозишь! – поражаюсь я. – А если нет, это как? Сначала секс, потом спросишь, как зовут?

– Ты не путай, Олесь. Если цель – секс, можно имя вообще не спрашивать. Но это не твоя история.

– А может, я вообще не твоя история?

– Так, женщина! Замолчи! Иначе мы сейчас опять договоримся!

– Почему ты вернулся, кстати? Сегодня днем ты был очень решительным.

– Я вспылил. Каюсь. Хоть от своих слов и не отказываюсь. Правду тебе сказал, даже если она и оказалась не самой приятной.

– Так вот я тогда тебе тоже правду скажу. Можешь считать меня кем угодно, но я не привыкла менять свою жизнь на таких скоростях! И особенно меня смущает, что я о тебе ничего толком не знаю, кроме имени.

– Наконец-то! – взмахивает он руками.

– Что? – не понимаю я.

– Наконец-то я вижу в тебе желание узнать обо мне побольше, а не сплошное сопротивление. Все, завтра поедем знакомиться поближе!

– Отлично! Тогда до завтра! – встаю из-за стола.

– Ты даже не пожелаешь мне спокойной ночи? – провокационно выгибает бровь.

– Пожелаю. На пороге!

– На пороге, так на пороге! – вздыхает Макс.

– Мам! Мама! – зовет меня из своей комнаты Лисичка. – Иди скорее сюда! У меня тут кое-что приключилось!

– Что еще такое! – соскакиваю и бегу в ее комнату.

А тут очередной погром! Олаф снова сбежал из клетки, перевернул воду, в которой Настя полоскала кисточки с краской, грязная вода разлилась на стол, залила Настины вещи, лежащие на стуле, да и сама Лисичка теперь вся в крапинку.

– Мамочка, я нечаянно! – звучит стандартная фраза, подкрепленная фирменным жалобным взглядом малышки.

Делаю тяжелый вздох, и начинаю уборку. Увожу Настю в ванную комнату, отмываю мою маленькую разбойницу. Потом укладываю ее в кровать, читаю сказку, желаю спокойной ночи, целую перед сном мою крошку и покидаю ее спальню.

Выхожу, понимаю, что Максима не слышно. На кухне замечаю вымытую посуду, а его самого нет. Видимо, не дождался меня и ушел сам.

Может, обиделся опять? Пусть так, но я не могу себе позволить легкомысленно упасть в его объятия!

Пока размышляю над водоворотом событий сегодняшнего дня, готовлюсь ко сну. Принимаю быстренько душ, чищу зубы, переодеваюсь в любимую пижаму.

Захожу в гостиную, собираясь расстелить диван для сна, и застываю…

Диван разложен, застелен чистым бельем, а на нем вальяжно развалился полуголый мужчина, едва прикрытый одеялом.

14. Глава 14.

Рассматриваю внимательнее открывшуюся моему взору картину.

Как хорошо, что Макс заснул, иначе, уверена, уже лежала бы я распластанная на диване под ним.

От этой мысли становится жарко. Взгляд невольно скользит по изгибам сильного мужского тела.

Красив, зараза!

Практически обманом забрался в мою постель и развалился тут хозяином на весь диван, как хищник.

Безумно хочется прикоснуться, погладить этого зверя, почувствовать тепло кожи, втянуть его запах.

Я делаю несколько маленьких шажков к дивану, стараясь двигаться бесшумно.