- Какая именно Элизабет? – мрачно уточнила Агата, гоняя по столу одинокое яблочное семечко. - Если та, что из сериала с Колином Фертом и Дженнифер Эль, то она однозначно была счастлива, а если та, что из фильма с Кирой Найтли, то она даже до свадьбы не дожила. Умерла от переохлаждения, потому что любила шататься полуодетая по округе.

- Зато романтично-то как…

- У тебя тоже романтично. Осталось только найти твою пропажу и будет тоже счастливый финал.

- И как же искать этого прОклятого человека? Знаешь, древние проклятья чокнутых женщин так просто не обойдешь. Мы ведь даже с духом этой Элеоноры связаться не смогли, а без этого не понять, как снять проклятье.

- Может, госпожа Блюменхолд просто плохая колдунья. Как, говоришь, ее зовут?

- Эссенция. Эссенция Блюменхолд, - повторила Агата.

- Странное имя для странной женщины.

- Только все ее странное колдовство ничуть не помогло мне разобраться в ситуации. Слушай, Марго, может, я все же сошла с ума? – с надеждой взглянула на подругу она. – Ну, лишилась работы, цапнула собака, нервы, стресс и все такое. Люди от стресса иногда теряют рассудок. Пропью успокоительное, полечу нервишки в санатории и буду как огурчик.

- Ага, зелененькая и в пупырышках. Нет уж, милая моя, ты однозначно в своем уме пока. И потом, ни один сумасшедший в жизни никогда не подумает, что он сумасшедший. Так где ты в первый раз наткнулась на этот паб?

- В старом районе. Точное место не найти, в тот вечер шел дождь, как из ведра, видимость никакая, нога болела, так что… - Агата развела руками.

- Ясно. А на самом деле он располагался на улице Булочников, да?

- Булочников 39/4, - кивнула Агата, не очень понимая, к чему подруга ведет.

- Я и сама не понимаю пока, к чему веду, - отрезала та. Порой старым друзьям не обязательно что-то говорить вслух, чтобы понять друг друга. – Но если разгадка есть, мы ее найдем.

14. Глава 14.

Проснулась Агата, вопреки всем ожиданиям, рано. Суетливые шумные птицы разбудили ее. Маленький комок перьев сидел на окне и что-то деловито стрекотал. Девушка зажмурилась, пытаясь продлить сон, пытаясь дать себе еще хотя бы немного времени. Суровое безжалостное утро обличило все ее планы, выставило напоказ всю хрупкость мечты. Вчерашние полночные разговоры показались ей наивными глупостями. Даже если проклятье существует, что может она, обычная девушка, сделать?

Она лежала на неудобном диване, ощущая, как впиваются в спину пружины – все же после двадцати даже самые удобные диваны проигрывают в сравнении с ортопедическим матрасом – и думала об утре. О том, что будет делать дальше, а чего не будет. О том, что сказала бы бабушка, если бы узнала о ее горе, и что сказали бы мама с папой. Она думала о том, как ей повезло с подругой.

Агата старательно не думала об Альберте и о том, что он делает сейчас. Принимает ли он следующего гостя своего паба или просто исчез, погрузившись в небытие, пока не скрипнет дверь и кто-то не войдет внутрь.

Наконец, устав сопротивляться солнечному лучу, ползущему по ее лицу, Агата поднялась. Она знала, что Маргарита будет спать еще долго, а значит, есть время немного собраться с мыслями. В квартире у подруги Агата чувствовала себя вполне комфортно и привычно, чтобы, умывшись, налить себе чашку чая, схватить из вазочки персик и усесться на подоконник – глазеть в окно и считать редкие автомобили, проезжающие мимо. В детстве это занятие неизменно успокаивало ее. Чая и этого нехитрого занятия девушке хватило минут на двадцать, а потом нетерпение овладело ею. Она остро ощутила, что теряет время. Соскочив с подоконника, тихонько прокралась в гостиную, переоделась и выскользнула из квартиры, стараясь не слишком громко щелкнуть замком.