- Думаешь, она ведьма или что-то в этом роде?

Мысль о том, что они заглянули на рюмочку ликера к самой настоящей ведьме, тогда как еще совсем недавно самой большой агатиной проблемой было внезапное увольнение с любимой работы, вдруг показалась ей забавной. Ну, по крайней мере, бисквиты у нее действительно вкусные. Да и ликер очень приятный. На ум почему-то пришла история двух детей, заблудившихся в лесу и наткнувшихся на домик ведьмы. Кажется, она их тоже чем-то угощала. Подробностей Агата вспомнить не могла. В детстве ее не слишком интересовали сказки, а если она и читала их, то это были истории о Красной Шапочке, Колобке или басни Эзопа. У нее уже тогда были приоритеты. Животные – интересно, ведьмы, принцы и принцессы – не слишком. Но что-то в той истории было знакомое. Милый домик и старушка.. Домик из пряника! Леденцовые окна, ставни из зефира, сваи из карамели.

Мелкая дрожь пробежала по телу Агаты.

- Я.. я не знаю. Я не понимаю… Все как-то… Знаешь, у меня странное ощущение. Словно я здесь бывала и не раз. Может, я тоже откуда-то оттуда? – не веря, что говорит это, предположила Агата и тут же фыркнула: - Или просто мнительная. Потому что это все немного похоже на бред.

Степенно вплывшая в комнату госпожа Блюменхолд с деревянной шкатулкой в руках прервала их перешептывание.

- Полагаю, вам будет интересно взглянуть на это, - кивнула она на шкатулку. – Очаровательная вещица, перешедшая мне по наследству.

И, водрузив свою вещицу на столик, проницательным взглядом окинула Агату и Альберта.

- Можете открыть, - наконец, велела госпожа Блюменхолд, видимо, удовлетворившись визуальным осмотром гостей.

Медленно потянувшись к шкатулке, Агата откинула деревянную узорчатую крышку. Пухлая стопка бумаг, перевязанная лентой. Плавно, словно протягивая руку к бродячей собаке – как знать, укусит или нет – она достала письма. Развязала пожелтевшую от времени ленту. Письма, письма, письма и, наконец, карандашный портрет на хрупкой от возраста бумаге.

- Альберт, - прошептала девушка.

- Совершенно верно, - кивнула госпожа Блюменхолд, удовлетворенная тем, что гости ее догнали и следуют за ней почти вровень. – Цветочная композиция оказалась верной, да? – лукаво усмехнулась она и бросила быстрый взгляд на каминную полку. – Я знала, что рано или поздно юноша из прошлого явится на порог этого дома.

- Значит, я не просто бывал здесь, но был.. другом семьи? Членом семьи? Кем-то важным, раз уж мой портрет остался здесь. И что значит, вы знаете? Есть какое-то пророчество на мой счет?

- Да, - поддержала его Агата. – Он что-то вроде Гарри Поттера и местный Волдеморт наложил на него проклятье и заточил в пабе, чтобы не сбылось предсказанное?

- Есть пророчество о Гарри Поттере? – ошеломленно спросил Альберт. – Так вот почему... Так, Агата, больше ни слова, ты же знаешь, что я еще не все фильмы видел!

- Похоже, современный кинематограф интересует тебя больше, чем твоя собственная судьба, - заметила госпожа Блюменхолд, перебирая старые письма. Ее длинные суховатые пальцы мимолетным ласковым движением оглаживали давно поблекшие чернила, пробегались по буквам и маркам на конвертах.

- И меня можно понять, - пожал плечами он. – Едва ли моя история так же интересна, как то, что произошло с этим маленьким волшебным мальчиком.

- Тем более, что проклят ты давно и уже успел привыкнуть, так что, дабы удивить тебя, понадобится нечто большее, чем старый портрет и бредни выжившей из ума пожилой дамы.

- Я бы никогда не назвал вас выжившей из ума! – приложив руку к груди, пылко заверил ее Альберт, который куда охотнее вернулся бы к беседе о Гарри Поттере и других вымышленных персонажах. Думать о том, что с ним случилось и чем это может закончиться, куда менее приятно, чем размышлять о судьбах выдуманных людей.