– Тебя родители под это подписали?

Лера кивает:

– Мама.

– И папа не возражал?

– Отец не принимал участия в моём воспитании, откупался подарками. Сначала были куклы и их огромные дома, игрушки крутые, поездки по миру, элитная косметика, шмотки, украшения. В шестнадцать лет я получила четырёхкомнатную квартиру, представляешь? – Она звонко смеётся. – А на восемнадцатилетие уже машину.

– Представляю, – вздыхаю я.

– Я его и видела-то раз в год, когда мама отправляла на неделю летом к нему в гости, но даже там мы особо не общались! – делится со мной девушка. – А тут, год назад примерно, его как переклинило! А у меня давно своя жизнь, и я выросла из того возраста, когда нуждалась в отцовском внимании!.. Так, ладно, что мы всё обо мне и обо мне? Если честно, я очень удивилась твоему звонку, Лерон. И что ты там бормотала про общагу?

Я краснею, но признаюсь:

– Ты, наверное, ни разу не была в нашей общаге? Так вот, там просто круглосуточно все пьют и устраивают оргии! Мне двух недель хватило за глаза, чтобы наслушаться охов и стонов на всю жизнь! Даже в душ страшно сходить: не понятно, залетишь или подцепишь хламидии! Брр…

– Не думала, что ты такая ханжа, Лер! – смеётся Лера.

– Да не ханжа я! – покрываясь густым румянцем, быстро проговариваю я. – Просто такой образ жизни, как у наших в общаге, мне претит.

Я замолкаю. Не могу же я сказать, что любой намёк на интимную близость, даже чужую, вызывает у меня острый приступ паники вкупе с накатывающей тошнотой!.. Тогда она точно решит, что я странная.

– Ты странная, – констатирует Лера. – Но мне так даже больше нравится. Рада, что мы подружились. Ты, однозначно, самый адекватный человек на курсе.

– Взаимно! – не остаюсь я в долгу, ни разу не кривя душой.

На самом деле так думаю. При всём своём внешнем лоске и кричащем богатстве, Валерия Карминская, моя одногруппница, не кичится своим положением, не примыкает к рядам мажоров и золотой молодёжи, не ботанка, не представитель неформалов. Я вообще никогда не видела её в компании кого-либо. Кажется, она тоже ни с кем не общается. Кроме меня. И так повелось с первого дня учёбы, когда Лера просто уселась рядом. Пару недель мы обе молчали, потом познакомились. Лера и Лера. Такие разные, такие похожие.

А спустя год я уже отважилась напроситься к ней на постой на пару дней, пока не найду новую квартиру. Полагаю, теперь мы точно можем называться подругами!

– А ты какую работу ищешь? – неожиданно спрашивает Лера.

– Ммм, да любую! Лишь бы график подходил!

– Думаю, я могу тебе тут немного подсобить, – говорит она.

– Да? И как? – с любопытством интересуюсь у неё.

– Мой отец недавно открыл крутое кафе недалеко от универа. Ему точно нужно много сотрудников! Решено, завтра же позвоню и всё узнаю!

Не хочу навязываться, не хочу.

Талдычу себе, словно мантру, эти слова. Но Лера воодушевлённо начинает напевать себе что-то под нос, а я не решаюсь протестовать. Как знать, может в крутом кафе моя карьера сложится удачнее?

После пар Лера торжественно заявляет, что обо всём договорилась с отцом, и мы прямо сейчас поедем в кафе, чтобы встретиться с его кадровичкой. Мне немного боязно. Лера же понимает, что я ищу вовсе не какую-то суперсложную работу? Я весь год таскала тарелки и протирала столы. И рассчитываю найти что-то столь же простое и необременительное. Никакой ответственности. Гибкий график. Чаевые. Меня всё устраивает.

Кафе Лериного папы расположено в отдельностоящем здании. Для Москвы это большая редкость. Тем более для центра. Мы заходим внутрь, и я словно оказываюсь в американском сериале. От удивления у меня непроизвольно открывается рот, и я мычу что-то непереводимое.