– Ну же, сладенькая! – выдыхает он мне в лицо. – У меня не так много времени! Давай быстренько сделаем то, ради чего ты пришла, и дело с концом!

Его рука уверенно ложится на моё колено и скользит под подол платья. Страх липким ужом опутывает внутренности, сердце ухает куда-то вниз от ужаса, вгоняющего в оцепенение. Я застываю. Как и время. В этом фрагменте нет ни прошлого, ни будущего. Только застывшие в настоящем мы.

Я наблюдаю словно со стороны, не смея вымолвить ни слова, не имея сил дать отпор, оказать сопротивление. Будто стою рядом и смотрю на саму себя, застывшую от близости мужского тела, от его прикосновений под юбкой. Где-то в глубине души я знаю, как неправильно происходящее: девушка моего воспитания не должна позволять незнакомому и такому взрослому мужчине трогать себя там, где не трогал никто, и мне стыдно, что я боюсь воспротивиться этим ласкам. А ещё больше мне стыдно от того, что они мне нравятся.

Меня возбуждают уверенные прикосновения мужских пальцев к простым хлопковым трусикам. Каждое нажатие, похлопывание, поглаживание, пощипывание девственной плоти разливается сладкой истомой внутри меня, и я ненавижу себя за эти чувства.

Об этом говорили одноклассницы, когда шушукались в туалете, обсуждая, как трогали себя? Из-за этого весь сыр-бор в отношениях с парнями? У меня не было ни того, ни другого опыта, и этот мужчина, Андрей Хмурских, бабник, который каких-то пять минут назад, очевидно, трогал точно так же кого-то другого, явно не должен трогать меня. И мне должны быть противны его прикосновения… Но почему-то я лишь жалобно всхлипываю, вместо того чтобы заорать и прекратить это безумие. А он льнёт ближе, впиваясь в мои губы жадным и требовательным поцелуем, вместо того чтобы отступить.

Пальцы на мгновение до боли вжимаются в тонкую кожу внутренней поверхности бедра, и я думаю, что назавтра там останутся следы, а потом они решительно сдвигают ластовицу в сторону, открывая меня для более откровенных ласк.

Палец с лёгкостью скользит вдоль интимных складок. Я не сразу понимаю почему. Просто моё тело реагирует на его ласки, хотя такого быть не должно. Это ненормально!

Мужчина снова и снова обводит окружность набухшего клитора, который странно пульсирует под его пальцами, и я чувствую незнакомое напряжение. Которое доходит до самого пика и внезапно растекается под мужскими пальцами подобно горячему олову, проникает в кровь и бурлит в венах. Вместе с этим из моей груди вырываются рваные стоны, которые я старательно пытаюсь удержать. Но вне зависимости от моих желаний они слетают с губ и растворяются в напористом поцелуе.

Мне не удаётся удержать бёдра на месте. Тело не подчиняется мне. Испытывая стыд и смущение, я поднимаю бёдра навстречу мужским пальцам, приближая скорую развязку. Прикосновения становятся резкими, острыми, почти болезненными, но вместе с тем невыносимо приятными. Через всё моё тело проходит волна дрожи, которая приносит лёгкость и счастье. Я парю. Губы расплываются в улыбке, и Андрей оставляет на самом её краю невесомый поцелуй.

– Понравилось, Лера? – усмехается он и отвечает сам себе: – Ну, конечно, понравилось!

Я сижу с закрытыми глазами и боюсь их открывать. Боюсь думать, что случится дальше, но мужчина проводит пальцем по моим губам – тем самым пальцем, которым ласкал меня под платьем! – и отстраняется.

Я не слышу никаких посторонних звуков, пока он снова не начинает говорить, холодно и отстранённо:

– Георгий Григорьевич? – Я резко распахиваю глаза, натыкаясь на мужской смеющийся взгляд. Хмурских узнал меня? Понял, кто я такая? А если нет, то зачем звонит сейчас моему отцу? – Я получил ваш подарок и сразу же воспользовался им. Какой подарок? Ха, ну как же? Ваша очаровательная дочь Валерия! Такого от вас я не ожидал! Вот уж удивили так удивили! Одного не могу понять: нахрена вы её мне подсунули? Сказал же, какой-то банковский сбой и я занимаюсь решением данной проблемы! Что? Вы хотите знать, что я с ней сделал? А что, по-вашему, мужчина может делать наедине с прекрасной молодой женщиной? – Я прикладываю ладони к горящим щекам. Боже мой, мне конец! – Георгий Григорьевич, ну где же вы? Алло! Алло!