– А почему бы и нет? Мы были практически семьей.

– Но вы не семья. – Джей-Джей перегибается через маленький кухонный островок, чтобы посмотреть мне в лицо. – Ро, я не хочу расстраивать тебя в твой день рождения, но… – Она закатывает рукава своего белого кашемирового свитера. – Но я за тебя переживаю. Эти твои приятели. Ты как будто себя наказываешь. И его мама постоянно пишет тебе эсэмэски? Мне это кажется нездоровым.

– Она потеряла сына, Джей-Джей, – напоминаю я. – Что я должна сделать, по-твоему? Сказать ей, чтобы отвалила?

– Нет, но…

– Просто забудь. У меня все прекрасно. – Я пытаюсь выдавить из себя сухую улыбку. – На мой день рождения придет самая знаменитая кинозвезда.

– Потому что он хороший парень, которому нравишься ты, а он нравится тебе, – подхватывает Джей-Джей. – И ты не рассказала мне, потому что это сделало бы все реальным.

– Все немного не так, – поправляю я. – Он знаменит. Я никто. И он, вероятно, даже не появится…

Мои слова затихают, когда на маленькой подъездной дорожке слышится шорох шин черного седана. Через кухонное окно я наблюдаю, как из машины выходит мужчина в черном костюме и открывает заднюю дверцу. Джей-Джей следит за моим взглядом и тихо бормочет ругательство, когда появляется Зак Батлер. У меня тоже перехватывает дыхание, но по другой причине.

Волосы Зака больше не уложены в дурацкую прическу Бойда Шелтона, но прядь темных волос падает ему на лоб. У него отросла щетина, которая больше обычного подчеркивает угловатые скулы. Я бы поспорила на деньги, что он отращивает ее для съемок на Аляске. На нем простые джинсы, черная рубашка и легкая куртка, но покрой небрежно-элегантный и утонченный. В его руках букет цветов – дикое буйство красок – и бутылка вина. Зак говорит несколько слов своему водителю, который кивает и уезжает. После этого Зак направляется по дорожке к дому. Моему дому.

– Он, наверное, даже не появится, – передразнивает Джей-Джей, и у нее вырывается нервный смешок. Она хлопает меня по плечу. – Ой, девочка.

Я тоже не могу сдержать смешок, радуясь, что лекция закончилась.

– Он классный, вот увидишь.

– Ага, – говорит Джей-Джей, когда я направляюсь к двери. – Эти цветы для тебя. От Закари, мать его, Батлера.

Я гримасничаю, чтобы она не шумела, и открываю дверь Заку.

– Ты пришел.

– Я же сказал, что приду, – отвечает Зак с улыбкой, которая еще более очаровательна благодаря искренности. Это не профессиональная маска кинозвезды. – С днем рождения!

Он протягивает цветы и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку. Внезапно меня с головой захватывают его запахи – одеколона, новой одежды, его собственный аромат теплой кожи… Все то, что в джакузи маскировал запах хлорки. На мгновение его теплые губы касаются моей кожи, и внезапное покалывание, пробегающее по щеке, груди и спине, застает меня врасплох.

– Тебе необязательно было это делать, – говорю я, забирая цветы, а затем киваю на бутылку вина, которая явно не была куплена по пути в местном круглосуточном магазине. – И это тоже.

– Как будто я мог прийти с пустыми руками.

Зак оглядывает мой дом, и я вижу в его карих глазах одобрение, когда он рассматривает простую, но по-домашнему уютную мебель: деревянную, украшенную яркими покрывалами, подушками и вышивкой. Тяжелые потолочные балки и каминная полка придают интерьеру деревенский вид, в то время как в освещение и декор я добавила более современные элементы. Гостиная примыкает к кухне и выходит на украшенный разноцветными гирляндами задний двор с лежаками и местом для костра. А дальше лишь лес, на который постепенно опускается ночь, окрашивая небо за верхушками деревьев в фиолетовый цвет.