В столовую она входила раздраженная. Кеннет дожидался ее – стоял у окна и смотрел на сад. И в саду тоже не мешало бы навести порядок! Уж садовника-то можно найти?

- Доброе утро, - проговорила Эмильена.

- Доброе утро, - ответил Уорнбери, оборачиваясь, и сразу захотелось провалиться сквозь землю. Эмми отвела взгляд и пожалела, что вообще согласилась с ним позавтракать.

Кеннет присел к столу. Оставалось сделать то же самое. Они смотрели друг на друга, как чужие люди. Впрочем, они и являлись совершенно чужими людьми. Сколько раз за всю свою жизнь Эмми хотя бы видела соседа? А сколько раз они говорили до свадьбы? Эмильена могла с уверенностью ответить – три. Один раз в детстве, когда только познакомились. Второй раз – когда вышла злополучная история с заколкой, теперь лежавшей в шкатулке Эмми на первом этаже. И третий раз – когда его величество передал ее жениху. С ума сойти! Иначе как безумием не назовешь. И теперь они связаны – навсегда. Навсегда!

- Вы бледны сегодня. Плохо спалось? – с вежливой холодностью спросил Кеннет.

- Спалось хорошо, - солгала Эмми. – Надеюсь, и вам тоже.

- Я работал.

- Ночь – не лучшее время для этого.

- А для чего лучшее?

И Кеннет так на нее посмотрел, что Эмильена поняла: он не обманулся ее притворством и прекрасно понял, спит ли она. Почему тогда сразу не вывел на чистую воду? Эмми не могла и предположить.

- Для отдыха, - тихо ответила она. – Его величество предписал вам неделю отпуска, если я правильно вас поняла.

Чтоб король провалился к демонам в чертоги Иос!

- Правильно, - кивнул Кеннет. – Правда, вряд ли он выделил это время на мои опыты и отдых, однако…

Он придвинул к себе тарелку с омлетом. Недосказанность повисла в воздухе, но Эмми не стала продолжать разговор. Вместо этого тоже взялась за приборы, избегая холодного взгляда светлых глаз Кеннета. Жуткий человек! Даже находиться с ним в одной комнате было тяжело, не говоря уже о чем-то большем.

- Приятного аппетита, - долетело до нее.

- Взаимно, фер Уорнбери.

- Можете звать меня по имени, Эмильена.

Хотелось ответить что-то резкое, но Эмми промолчала. По имени? Незнакомого человека, по прихоти короля ставшего ей мужем? Что ж, если он так хочет…

После завтрака новая хозяйка дома поторопилась сбежать от супруга. Впрочем, он не преследовал ее, почти сразу поднявшись в лабораторию, а Эмми устроилась в гостиной первого этажа. Она решительно не знала, чем заняться, поэтому снова взялась за книги. Однако мысли ее были далеко. Нужно узнать у Кеннета, насколько она свободна в своих действиях. Может ли покидать дом, к примеру, и навещать друзей. И потом, должна ведь она как-то искать прислугу! Сидя в четырех стенах, этого не сделаешь. И Эмми не желала в них сидеть!

Она заметалась по комнате, затем решилась и направилась в сад. Ее никто не останавливал, а родной дом из-за забора, казалось, служил немым укором и напоминанием: пути назад нет и никогда не будет. Эмми шла по дорожкам. В высокой траве уже можно было увидеть первые желтые листья. Да, лето еще не закончилось, но из-за зноя листва рано начала опадать. Зато здесь переплетенные ветви деревьев дарили прохладу. В саду не было цветочных клумб. Сколько себя помнила Эмми, так было всегда. Покойная фери Уорнбери, видимо, оставалась равнодушной к цветам. Странно, но мать Кеннета Эмильена помнила куда лучше отца. Наверное, потому, что ее поразила эта молодая женщина почти сразу после того, как семья Эмми перебралась в столицу. Отец остановился, чтобы поздороваться с соседкой. Они с дочерью как раз возвращались с прогулки, а фери Уорнбери взглянула на соседей с таким презрением, что маленькой Эмильене захотелось расплакаться, а после кивнула, даже не опустившись до привычного «здравствуйте» или «доброго дня».