Эмма вздрогнула. Холодный озноб пополз по спине. День за днем она давила в себе мысли, что она – обуза. Все время к ним возвращалась. Была благодарна за помощь. Восхваляла… в обмен на помощь.

- Для начала научимся с вами держать равновесие. – Блеснули стекла очков. – Это будет не сложно, просто не смотрите на свою слабость, как на болезнь. Смотрите как… на особенность. Ваш… друг, должно быть, часто говорил вам, чтобы вы были осторожны, да? Что вы больны, что вам нужно себя беречь. Так вот… забудьте ко всем чертям то, что он вам говорил. Выкиньте это из головы, хотя бы потому что он не врач. – Даглас довольно зажмурился.

- Как скажете. – Фастер ухмыльнулась. Почему-то сейчас она была рада такой просьбе. Выкинуть из головы мысли про Нейта, которые разъедали, было бы лучшим решением. Разъедали не хуже, чем серная кислота, если её плеснуть на кожу. Выкинуть из себя эту боль, по крайней мере, пока Эмма не дома.

- Вам очень пойдут каблуки, вы похожи на ростовую куклу. – Мужчина мягко улыбнулся. – У вас даже волосы как у куклы. На самом деле… мне просто хотелось потрогать. Но нет – так нет. – Улыбка становилась шире. - Может, однажды вы сами об этом попросите. Я подожду.

- Мне приятно, конечно, но нет, не попрошу. – Эмма прищурилась, затем тяжело, обреченно вздохнула. – То, что вы говорите – странно. Это что, флирт? Или вы просто любите кукол? – Девушка иронично улыбнулась, и как-то странно посмотрела на своего врача.

- Вы очень печальная. – Даглас стал серьезен. – Поэтому я хотел попробовать поддержать. Но если вам не понравилось… жаль. От кукол я… далёк, если в прямом смысле, просто вы на неё похожи.

- Спасибо. – Фастер опустила блестящие глаза. – У меня просто… непростой период.

- Если вам нужен слушатель, то я готов. – Доктор поднял брови. – Можете не называть имен, или рассказать в общих чертах. Говорят, если поделиться своим горем, становится легче. У нас с вами уйма времени. Можете разговаривать, и выполнять упражнения. Так усталость будет замечаться сложнее.

Эмма подняла голову, и внимательно посмотрела в глаза врачу. Такие же болотные, как и в прошлый раз. Такие же стеклянные, и в них почти не виден зрачок. Внимательный, любопытствующий взгляд. Ему на самом деле… не все равно? Он со всеми такой, или просто ищет собеседника, чтобы поинтереснее провести день?

Он всех лезет гладить по голове?

6. Лихо

- …и чтобы я могла пойти со всеми, он таскал меня на спине. – Эмма попыталась улыбнуться, однако, уголки губ дрожали. – Как-то так было. А потом… потом он привел домой её. Сказал, что я ему как сестра. Что Бел он любит, а меня… ну… - Она опустила влажные глаза вниз. – Обо мне просто заботится. Меня ему… не знаю, жалко, наверно. Он хочет снять мне квартиру, и жить с ней. Но пока мы живем в одном доме. Я, он, и она. Не знаю, зачем я родилась. – Девушка горько усмехнулась. – Столько лет… вранья. Столько лет фальшивых улыбок. Не могу. – Она нервно сглотнула, и все еще продолжала улыбаться.

- Ни хрена себе. – Доктор Даглас сидел на скамье для жима, и круглыми, ошарашенными глазами смотрел на свою пациентку. Он явно хотел материться, но посматривал по сторонам, и держал себя в руках, со своей фирменной, нейтральной улыбкой. – То есть он ни слова не сказал, и привел домой любовницу? Любовницу, по сути, кто-то вообще называет сожительство гражданским браком.

- Вроде того. – Фастер зажмурилась, чтобы не разрыдаться. – Сказал, что у неё внезапные проблемы с жильем, и он не может оставить её на улице.

- Как интересно. – Врач склонил голову. – А тебя бросить с пустого места и оттеснить в соседнюю комнату, значит, может, да? – Он тут же спохватился и поправил очки. – Простите. Не хотел нарушать субординацию, просто вырвалось. Хотя, если хотите, можем продолжать на «ты». Что скажете? Это не критично.