Влад усаживается рядом, но не слишком близко.

Между нами пропасть размером в полметра дивана или реку Обь, тут уж как посмотреть.

Влад трет переносицу — жест, который я отлично знаю. Так он делает, когда очень устал или раздражен до предела.

— Я понимал, что когда-то придется рассказать, — с раздражением произносит муж. — Что ж, слушай.

И он начинает говорить.

Каждое слово — гвоздь в крышку гроба нашего брака.

— Я совершенно не собирался заводить никакую любовницу…

Дальше Влад на полном серьезе ссылается на обстоятельства «непреодолимой силы».

— Я не виноват, меня буквально взяла в тиски сама ситуация…

Видите ли, он с этой Ликой встретился на какой-то конференции полгода назад. Она будущий адвокат, почти коллега. Так вот, эта фифа поразила его своей непосредственностью и легкостью. А потом…

— Как-то одно за другим — и вот она уже беременна, — заявляет он как ни в чем не бывало. — Это не было запланировано, Аля. Ты знаешь, я считал, что для детей не время. Но когда узнал, что у Лики в животе растет маленькое продолжение меня, что-то изменилось. Я понял, что хочу этого ребенка. Хочу быть отцом.

Он продолжает говорить, а я чувствую, как реальность раскалывается. Перед глазами плывут цветные пятна. В висках стучит кровь.

— А я? — жалобно хриплю. — Я ведь множество раз предлагала завести ребенка, и это тоже было бы твое продолжение, тоже…

— Аля, хватит, — машет он рукой.

— Но как же я? — возмущаюсь громко. — Где во всей этой истории учитываются мои чувства, желания…

— А что ты, Аля? — он ведет бровью. — С тобой у нас будет культурный развод.

4. Глава 3. Владуша. Часть 2

Альбина

На этой славной ноте я закашливаюсь. Причем по-серьезному так, будто его слова попали мне не в то горло, и я никак не могу их проглотить.

— Что в твоем понимании культурный развод? — спрашиваю напрямик.

— Как это — что? — Он будто бы оскорбляется. — Что бы ты там обо мне ни думала, но я уважаю тебя и хорошо к тебе отношусь.

— Чего? — стону на выдохе.

— Того. — Он строго на меня смотрит. — Выражайся культурнее, Аля. Думаю, ты согласишься со мной, что нам просто необходимо сохранить человеческие отношения. Нет смысла вести войну, гадить друг другу. Мы разведемся по-тихому, по-честному разделим имущество…

Надо же, он все уже продумал.

Ну конечно, он ведь адвокат, смотрит на сто шагов вперед.

— Ответь, — спрашиваю с плохо скрытой истерикой в голосе. — Почему ты не хотел ребенка от меня, зато хочешь его от Лики? Мы ведь говорили об этом сотню раз. Я была готова, но ты всегда находил причины отказаться: «не время», «давай сначала встанем на ноги», «успеем еще». А теперь выясняется, что дело было не во времени, а во мне?

Влад резко отводит взгляд, смотрит куда-то мимо меня, словно боится встретиться взглядом. Потом все же поворачивается ко мне.

— Я, конечно же, люблю тебя, — произносит он, и это «конечно же» звучит как оскорбление. — Но уже не так сильно. Понимаешь, Аля… Жизнь сложная штука. А брак — еще сложнее. Любовь это такое удивительное чувство… Знаешь, это как модный классный пиджак, который носишь-носишь, но со временем он становится уже не таким новым, кое-где обтрепанным, а порой и вовсе делается не по размеру. Ты снимаешь его, вешаешь в шкаф, а потом понимаешь, что нужно было давно купить новый.

Пиджак.

Я — пиджак!

Старый, изношенный пиджак, который можно выбросить, когда он надоел.

Что-то внутри меня взрывается. Красная пелена застилает глаза. Жар поднимается от груди к горлу, к щекам, обжигает глаза слезами, которые я отказываюсь проливать.

— Ты сравнил меня с пиджаком? — Мой голос чужой, хриплый. — С вещью? Которая пришла в негодность?