- Нет, благодарю. Блавар. К вашим услугам.

- Вот! Зря отказываетесь, - отсалютовал толстячок иномирцу бокалом, - Так о чём это я? Да! У ваших, насколько мне известно, о женщине, что возглавляет лабораторию и водит авто, слыхом не слыхивали, а? Позор-скандал-безобразие?

- Мы чтим традиции, - сдержанно кивнул мой супруг.

Я невольно залюбовалась. Сколько достоинства и одновременно презрения выразил Блавар одним лишь лёгким кивком головы. Настоящий иштарец. А какой акцент? Именно такой и должен быть у знатного, образованного иномирца. Руки, звеня браслетами, дёрнулись похлопать столь блестящему исполнению, но я вовремя спохватилась.

- Ой, знаю я эти ваши уловки, - скривился неугомонный подстрекатель, которого я к слову сказать никогда прежде не видела. – Бросьте… как вас там… Блавар? Здесь все свои. Расскажите нам, какой должна быть женщина? Интересный, скажу я вам, вопрос… А?

- Вам не кажется, что это несколько… бестактно, так наседать на нашего гостя? – равнодушно протянула графиня только лишь для того, чтобы как-то поддержать беседу.

- Слишком много внимания покинувшей нас Пемброк, полагаю, - процедила её дочь, которой так же, как и её матушке становилось скучно, - Вы же знаете? О мёртвых либо с почтением, либо и упоминать не стоит, так что…

- Я не знаю о каких тут покойничках шла речь, - оживился коротышка (да кто же он такой, в самом деле?). - Мы же обсуждаем роль женщины в обществе. Без конкретных так сказать персон.

- Женщина для иштарца – цветок, - тихо начал Блавар, и все присутствующие замолчали, настолько таинственно прозвучали его слова. – Хрупкий. Прекрасный. Наши женщины не работают, это правда. Ни один иштарец не позволит этого. Не допустит.

- И это – правильно, - кивнула графиня. – Оберегать и дарить драгоценности – вот что должен делать мужчина!

- Мы не запрещаем реализовываться женщине, если она того желает. Но взваливать ответственность на хрупкие плечи той, чья задача прежде всего в продолжении рода и воспитании детей… В Иштаре не было ни одного восстания женщин за права и свободу за всю историю. А потому мы полагаем, что даём прекрасной половине всё, что необходимо для счастья. Простите меня. Боюсь, нам лучше спуститься к себе – солнце слишком безжалостно.

- В самом деле? – расстроился собеседник, который, казалось, только вошёл в раж. – Разве в Иштаре не стоит невыносимая жара круглый год? Сам я ни разу там не был. Пока. Но мечтаю побывать – мир весьма занятный. Неужели вас пугает наше солнышко?

- Вы правы, - Блавар улыбнулся, обнимая меня за плечи. – Боюсь, дело в привычке. Иштарцы, по причине изнуряющей жары в это время суток отдыхают. Пора укрыть мой цветок в тени, - и мы оба, поклонившись, поплыли в выделенную нам каюту.

Мне было приятно увидеть неподдельную зависть в глазах незамужних девиц, но сейчас нужно было думать вовсе не об этом.

- Кто это? – спросила я у Ника, когда нас уже не могли услышать.

- Не знаю, - пожал он плечами, и тут же обернулся –  наверху послышался шум.

Крики, возгласы… Переглянувшись, мы бросились обратно. Отдыхающие восторженно смотрели в небо, я проследила за ними взглядом:

- Ник! Это… Золотая!

- Счастье, что нас никто не слышит, - усмехнулся Блавар. – Пожалуйста, будь осторожна.

Чешуя моей девочки горела огнём! Плавно, величественно дракон парил над паромом.

12. Глава двенадцатая

На ужин пришлось отправиться -  было бы странно, если бы пара иноземцев отказалась от приятного времяпрепровождения, которым великосветское общество обычно развлекает себя во время круизов.