Макс закипел от негодования, он со стоном приподнялся на руках и по слогам сказал:

— Ника. Пп-просто уйди.

— Нет. Послушай меня внимательно. Сначала зарядка. Потом я сделаю тебе массаж. Потом помогу надеть другой корсет и перебраться в кресло. Ты сделаешь все свои дела и потом позавтракаешь. А затем мы будем гулять. Хватит тебе сидеть взаперти. Долго гулять не будем. Затем вернём тебя в кровать до обеда. А потом начнём всё сначала.

Я постаралась говорить жизнерадостно и даже задорно, чтобы поднять ему настроение.

— А в обед ты можешь позаниматься с гантелями. Ты любил спорт, любил заниматься и со штангой, и с гантелями…

— Тт-ты решила, чтт-то я тт-такой же тупой, как и тт-твои г-гантели? Я хх-хочу, чтобы т-ты…

Во мне что-то взорвалось. Маленькая ядерная бомба, которая разрушает подобно смертоносной лавине или цунами всю выдержку. Сносит к чертям всё терпение. Рано или поздно, это произошло бы. Я всегда считала себя терпеливым человеком. Возможно, я такой и осталась, но сейчас я была беременной, и гормоны творили своё чёрное дело.

Я воинственно сложила руки на груди. На моём лице больше не было улыбки.

— Ты хочешь продолжать ныть, дуть губы, смотреть на меня с ненавистью и прожигать во мне дырку, словно ты дитё малое, но только не позволить мне прикоснуться к тебе и помочь! Ты даже готов перечеркнуть все эти дни тренировок, с которыми тебе помогали эти старики. А ведь они устали! Устали, чёрт тебя возьми! Но нет! Ты готов засунуть в задницу все их старания, но лишь бы я осталась безучастна!

Он раздражённо махнул рукой в сторону двери.

— Да! Я не хочу твоей помощи! Я найму сиделку! Две сиделки! Но только тебя не желаю видеть рядом!

Он не заикался.

Именно в моменты дикой ярости, всё его заикание пропадало.

Но это не норма.

Да и не обратила я особого внимания на этот факт. Меня снова обидели его слова.

— Ну всё, — прошептала я гневно.

Взяла и содрала с него одеяло. Он и глазом не успел моргнуть.

Он буквально задохнулся от неожиданности и густо покраснел.

— Ох… — выдохнула я и перевела виноватый взгляд на его искажённое в гневе лицо. — Почему ты мне ничего не сказал?

Его постель была мокрой.

Увы, но пока Макс не мог подниматься с кровати самостоятельно, без помощи. Но он мог бы кого-нибудь позвать! Почему он этого не сделал?

— Убб-бирайся… — прошептал он, сжимая в кулаках простынь. Из его глаз потекли предательские слёзы.

Я сама едва не зарыдала. Я такая дура.

Макс относился к той категории людей, которые сами всегда охотно и щедро помогают другим людям. Но сам он… Самому ему трудно просить о помощи и уж тем более, принимать её. Так было всегда. Так  и остаётся.

— Я твоя жена. И даже в такой неловкий момент я не собираюсь отворачиваться от тебя. Мы давали клятвы, и одна из них гласит: «в болезни и здравии…» Помимо того, что я твоя жена, я ещё и медсестра, если ты забыл. Ничего страшного не произошло. Давай осторожно переберёмся в кресло и поедем в ванную. Обещаю, свои дела ты будешь делать один. Я помогу только помыться. Только если не утопишь меня…

Я глядела в его лицо, которое стало просто каменным. Он спрятал от меня свои эмоции. Но я могла лишь представить, что творилось в его душе, какая там шла борьба и какой стыд он испытывал. Я улыбнулась, когда он посмотрел на меня и вдруг, согласно кивнул.

Что ж, один, очень маленький шаг к сближению сделан.