– Значит, разрешения нет? – усмехнулся «просто Максим». – А вы, пряничная мастерица, еще и вруша?

Вася хотела ответить, что он сам дурак, но сдержалась.

– Давайте сворачивайте свою самодеятельность, – сказал Максим Владимирович.

– Ну пусть Петрова подписывает открытки, господи, кому от этого плохо-то? – взмолилась Вася.

Максим Владимирович взглянул на интеллигентную Олю, которая от происходящего даже покрылась пятнами, и вздохнул:

– А что вы пишете? Политических призывов не делаете? Пропаганда ЛГБТ, экстремизма?

– Да вы посмотрите на нее, – закричала Вася, – какой экстремизм?

– Я не вас спрашиваю, – сморщился Максим Владимирович, отмахиваясь от Васи, как от мухи.

– Я просто подписываю открытки добрыми пожеланиями, – сказала Оля.

– Открытки ей от умершей бабушки достались, – опять ввязалась Вася. – Если все подписать и раздать, то тем, кто получил, счастье будет, понимаете? Можем и вам дать. И у вас счастье будет, и это… любовь. Оль, подпиши директору про любовь, от него недавно девушка ушла.

– Не надо мне ничего, – нахмурился Максим Владимирович, – ладно, сидите, подписывайте.

– Кстати, Максим Петрович, да? – Вася чуть не схватила директора за рукав пиджака. – Раз уж речь зашла, то спрошу. А можно мне в вашем торговом центре арендовать помещение под контактный зоопарк с содержанием…

– Нет, нельзя, – отрезал Максим Владимирович и пошел по коридору.

– Всего трех свиней, – закончила Вася, догоняя его.

Максим Владимирович остановился и с изумлением поглядел на Васю: – Кого?!

– Помните, я вам рассказывала про своих питомцев? Минипиги Ниф-Ниф, Наф-Наф, Нуф-Нуф вот еще, – Вася старалась не просто улыбаться, а делать это обворожительно.

– Вы вообще норма… – начал Максим Владимирович, но осекся, махнул рукой и пошел дальше.

– А свиньи- то? – кинулась за ним Вася. – Товарищ Самохин, может, все-таки…

– Нет, – рявкнул Максим Владимирович и сделал такое движение рукой, как будто хотел убрать надоедливую Васю из пространства, во всяком случае из своего.

Тут уж Вася и стараться быть обворожительной перестала, смотрела на директора вызывающе и хмуро.

В этот миг к ним подошла Оля и протянула товарищу Самохину подписанную карточку с пожеланием счастья и любви. Директор молча взял открытку и ушел.

– Какой отвратительный тип, – хмыкнула Вася, глядя ему вслед. – Зануда! Любви ему, как же! Да кто с таким вообще захочет дело иметь?!

ГЛАВА 6

РЫЦАРЬ ПОНЕВОЛЕ

Вася с утра была не в настроении. До трех часов ночи она пекла пряники и даже заснула у плиты. А рано утром, часов в пять, ей на мобильный телефон позвонил перепуганный бывший муж. Толик кричал, вел себя неадекватно и не мог толком объяснить, что происходит. К половине шестого путем наводящих вопросов Васе удалось понять, что стряслось. Выяснилось, что у жены ее бывшего мужа начались роды, что ночью Катю увезли в роддом и что Толик орет так потому, что очень волнуется насчет того, как все пройдет.

Вася как могла его успокоила, посоветовала Толику дышать глубже и заверила, что все будет хорошо и что «вообще все мы пройдем через такие испытания». В конце концов Толик отсоединился – побежал узнавать, как там его Катя. Вася отрубилась, но в семь утра Толик позвонил снова. Потом он уже звонил с периодичностью примерно раз в тридцать минут.

Вася терпеливо, как инструктор МЧС, повторяла Толику, что роды – это неопасно, и, «ей-богу, Толик, ты бы уже успокоился». Но Толик не успокаивался, он уверял, что после Васиного сеанса психотерапии ему становится легче, а потому просил выходить с ним на связь каждые полчаса. «Понимаешь, ты единственная женщина, к кому я могу обратиться за поддержкой! Ну не мужикам же мне звонить – засмеют! Пожалуйста, будь на связи!»