ГЛАВА 4

ПИСЬМО ИЗ ПРОШЛОГО

Внутри свертка оказалось несколько перьевых ручек, пара баночек чернил и пачка старых открыток. Бегло оглядев кипу открыток, Оля заметила, что только одна из них, самая верхняя в пачке, лежащая как бы отдельно от остальных, подписана.

На ней прекрасным каллиграфическим почерком (такой почерк мог быть только у одного человека на свете!) было выведено: «Дорогая Оля, поздравляю тебя с наступающим Новым годом! Прими в подарок от меня эти открытки. Оленька, в канун Нового года подпиши их добрыми пожеланиями и раздай людям. От меня же тебе только одно пожелание – просто будь самой счастливой! Любящая тебя Вера Павловна».

«С наступающим, Вера Павловна!» – вздохнула Оля и коснулась карточки с такой нежностью, словно руки Веры Павловны.

Оля перебирала открытки и вспоминала тот морозный декабрьский день, случившийся восемнадцать лет назад, когда она познакомилась с Верой Павловной.

***

Санкт-Петербург

Декабрь, 2005 год

Грустная Оля шла из школы вдоль замерзшей реки Фонтанки. И то, что завтра Новый год, любимый праздник, ее сейчас совсем не радовало. Сегодняшняя тройка в четверти по математике, которую десятилетняя Оля несла домой в дневнике, была для всегдашней отличницы Петровой тяжелой, как гора, ношей. Ко всему прочему, днем в школе Оля умудрилась поссориться со своей подругой Васей Колокольцевой. А отчего, зачем? Вася что-то выпалила, Оля не сдержалась, и – поссорились. И вот еще одна тяжесть на сердце. Снег валил уже сильной метелью. Оле хотелось поскорее оказаться в родных стенах, спрятаться от всех и, может быть, даже поплакать.

Она вошла в парадную старого здания, в котором жила, и тут поняла, что потеряла или забыла дома ключи от квартиры. Теперь придется до вечера ждать маму, пока та не придет с работы. Оля присела на ледяной подоконник в подъезде и уставилась в промерзшее окно. На лестничной клетке приоткрылась дверь, и на площадку вышла Олина новая соседка – пожилая женщина в темном платье.

Позже, сопоставляя, Оля подсчитала, что Вере Павловне тогда и шестидесяти не было. Какая уж пожилая? Впрочем, когда тебе десять лет, все, кому больше тридцати, кажутся тебе людьми серьезного возраста.

Увидев соседку, которая недавно переехала в их дом, Оля кивнула: здрасте.

– Здравствуй! Давай знакомиться! – предложила соседка. – Меня зовут Вера Павловна, а тебя?

Узнав, что Оля потеряла ключи, женщина пригласила девочку к себе: идем пить чай, это лучше, чем сидеть в холодном подъезде.

Оля оглядывалась по сторонам – квартира Веры Павловны была скромной, без затей. Ничего лишнего: много книг и старых черно-белых фотографий, репродукций русских художников на стенах.

Вера Павловна поставила чай. Оля, все еще не выходя из состояния насупленной печали, молчала. Хозяйка расставляла на столе чашки, разливала в розетки сливовое варенье и чему-то улыбалась. За окном шел снег, такой густой, что казалось, будто кто-то затянул город белой завесой.

Вера Павловна посмотрела в окно и произнесла:

Первый зимний дождь.

Обезьянка – и та не против

Соломенный плащик надеть…

Оля представила эту обезьянку и невольно рассмеялась: вот идет по Фонтанке обезьяна в соломенном плаще, ну дела! Сегодняшняя тройка, ссора с Васей стали тускнеть, как будто теряться в метели, а настроение, словно бы Вера Павловна тихонько подкрутила какой-то нужный рычажок в правильную сторону, улучшаться. Увидев в комнате банки с чернилами и листы бумаги, испещренные буквами, Оля подошла к столу. Вера Павловна протянула девочке старую перьевую ручку, обмакнула перо в чернильницу и предложила Оле попробовать написать какую-нибудь фразу, ну хотя бы изобразить точку.