Наконец-то до мужчины дошло, и он быстро закрыл своего друга руками. Только тот все никак не прятался. Пришлось развернуться, и я смогла лицезреть его очаровательную пятую точку!

— А ты зачем?.. — начал было он, а потом сам понял: — А… У нас с тобой общий стояк!

Я пыталась сдержаться, но не смогла! Видимо, отсутствие воспитания сыграло свою роль. Кусая губы, все пыталась не рассмеяться:

— Нет, господин Островский. Стояк только у вас, а у меня просто воды нет. Ой, или вы о чем-то другом?

— Очень смешно, — скривился тот, крабиком выползая из душа, хватая полотенце на ходу и двигаясь в сторону выхода уверенной походкой, больше напоминающей побег. — И вообще, нет никакого стояка! Вообще есть, но… Не тот, что ты подумала! Это ясно?

Провожая мужчину взглядом, я все никак не могла понять: чего это он так разнервничался? Подумаешь, животное нутро взяло верх. Все же мы взрослые люди, оба свободные. Ну, случилось и случилось. А Островский в шоке от реакции своего тела больше, чем нужно. Будто нельзя ему, чтобы младший Островский ради других дам шляпу снимал.

— Интересно-интересно, — закрывая за боссом дверь, я все же приняла заветный душ. Но вопрос все никак не покидал: — Неужели у него все же кто-то есть?

— Только не смей ему говорить! — рассказав Снежке про небольшой конфуз с душевой, я упустила все детали. Нечего ей знать, что младший друг у нашего босса совсем не младший. Даже не средний. Что-то ближе к гигантскому. Да и тело вполне себе ого-го… А не как мы думали с подругой…

— Женька, я могила! — торжественно пообещала мне блондинка, вгрызаясь зубами в сочное зеленое яблоко. — Ты же меня знаешь!

— Вот поэтому и говорю, — многозначительно закатила глаза я, — что знаю!

Мы спокойно завтракали, как вдруг Алексей вошел в комнату. Я сразу почувствовала, что босс без настроения. Суетливый, нервный, раздраженный… Видимо, поэтому Снежка прямо с порога ему заявила вместо «доброе утро»:

— Алексей Геннадьевич, а вы с какой целью в душевой кабине без включенной воды стояли?

— Что-что?! — Островский зыркнул на меня гневно, капилляры в глазах полопались от злости. Грузно рухнув на стол, он обрушил на скатерть свой маленький компактный ноутбук.

— Ну, то самое… — Снежка начала странно подмигивать. Получалось это плохо. Больше напоминало инсульт или эпилептический припадок. — Признайтесь, специально жертву поджидали? Небось грустно жить на работе… Уже готовы на женщин нападать? Как говорится: радикальные меры.

— Снежана, — Алексей закашлялся. Рубашка начала резко душить, — я бы вас попросил…

— Ни слова больше! Я все по вашему виду поняла, — вскочив с места, подруга подбежала к Островскому с телефоном и начала тому тыкать в лицо фотографией. — Это тетя мамы по бабушкиной линии со стороны отца. Я ее лично не знаю, но мне рассказывали, что она хороший человек. Так что вы на внешность не смотрите. А то, что у нее цирроз печени, так с вашими бабками вы ее вылечите!

С грустным стоном я зарылась лицом в ладони. Снежка есть Снежка… Она секреты держать за зубами никогда не умела. Да и вообще, помалкивать — не ее конек.

— Евгения! — ударив ладонью по столу, он указал мне пальцем на выход. — Ребенка няне, а ты за мной. Бегом!

Посмотрев на подругу с осуждением, негодующе помотала голой. Снежка так и не поняла, чего Островский взбесился. Ведь от чистого сердца помочь пыталась и даже чуть от обиды не расплакалась.

Поцеловав Анечку, как в последний раз, я последовала за лже-мужем. И когда мы остались наедине, чуть со страху не умерла. Впервые видела Островского настолько взбешенным. От него буквально искры летели, и пар шел из ушей.