Мы останавливаемся.

Старский тянется ко мне и отстегивает ремень безопасности. Он не касается меня даже краем одежды, но я все равно чувствую, что готова вспыхнуть.

- Именно поэтому вы спрашивали Даниила, добровольно ли я пришла с ним в ресторан?

Старский улыбается, глуша мотор.

- Ты умная девочка, - он снова замирает чуть ближе, чем это считается допустимым для ничего не значащего контакта. - Я еще в отеле оценил.

Неловкая пауза. Мне кажется, я ощущаю как нас тянет друг к другу. Или это только меня?

Смотрю ему в глаза и в мыслях мелькают жаркие сцены ночи в отеле. Невольно припоминаю и Дашу. Интересно, он до сих пор с ней встречается?

Антон в этот момент отстраняется, выходит из автомобиля и я наконец могу разглядеть вывеску частной клиники за окном его машины.

Старский как и раньше открывает мне дверь и протягивает руку.

- Так вам нужна мать для сына Даниила? - задаю я мучающий меня вопрос по дороге до доктора.

- Да, - Антон распахивает дверь клиники. - Я не хочу чтобы Даниил стал за мой счет очередным русским беспредельщиком. И не потерплю, чтобы он и дальше позорил свою страну и мое имя. Я родину никогда не позорил. У его сына и моего наследника будет опекун, который позаботится как о будущем как моей компании, так и самого ребенка…

Навстречу бросается медперсонал клиники. Меня тут же усаживают на каталку, приговаривая что-то о состоянии гипса. Все, что я в состоянии вынести из этих причитаний - костыли придуманы не просто так. Нужно было ходить на них.

Старский остается где-то в коридоре, а меня окружают доктора.

Пока меня обследуют, мы с Антоном еще пару раз мельком встречаемся. И каждый раз его лицо становится все более угрюмым, поза - напряженной и я понимаю: едва ли это со мной связано. Потому что доктора говорят, что перелом сросся на удивление быстро и правильно. Даже я наплевательским отношением к собственному здоровью не сумела помешать силам, как они сказали, молодого здорового организма.

Мне говорят, что гипс больше не понадобится. Только что-то вроде щадящей повязки. Это приятные новости - наконец смогу надеть брюки!

Я радуюсь, пока не замечаю Старского…

Антон врывается в кабинет, в котором я жду травматолога с обещанной лонгетой. Нога у меня еще в белой крошке от гипса, вытянутая вперед. На коже виднеются швы.

- А-антон С-с… - он останавливается рядом и я невероятным усилием беру себя в руки. - Что-то случилось?

Старский вздергивает голову и подпирает спиной дверь, когда в нее стучится доктор.

- Занято!

На губах Антона та же хищная улыбка, которую я помню еще по клубу. Он бесподобен. И я ненавижу себя за эти мысли. По щекам бьет горячая волна.

- Зайдете через десять минут! - отвечает Старский на настойчивый стук травматолога. - У меня дело к… родственнице, которое не терпит отлагательств.

Он поворачивает ключ в замке и двигается ко мне. Грациозно и достаточно медленно чтобы можно было испугаться. Но страха почему-то нет!

Антон вытаскивает из кармана сотовый и присаживается около моего стула на колени. Это так неожиданно, что я резко выдыхаю. Он практически раздвигает мои ноги и оказывается на уровне… кхм… самое время начать краснеть.

Но я этого не делаю, потому что Старский смотрит не туда, не на мои трусики, а прямо в глаза, выставив вперед руку с активированным экраном сотового телефона.

Допускаю, что он специально выбрал такую позу, чтобы мне труднее было соврать.

- Это прислал мне британский консул.

Антон положил правую руку мне на здоровое бедро и я чувствую, что во рту снова пересохло.

Похоже, у меня сейчас нет вариантов кроме как посмотреть на экран.