Вопросов у меня было много. Ответов я пока не знал, но собирался выяснить все белые пятна на карте этой странной истории, что в голове моей укладываться никак не желала в стройную картину событий.

К вечеру меня ждал сюрприз-испытание: Машку высыпало.

– Надо к врачу! – запаниковал я, разглядывая на свет красные пятна на мордашке, руках и так далее. – Вирус какой-то подхватили, что ли…

– Не надо к вачу, – испугалась Матрёшка. – Это аллегия! На шоколад.

– А зачем же ты его трескала! – взвыл я, бегая по комнате и не зная, куда себя деть. Нет уж, пусть как хочет, а врач жизненно необходим. А вдруг это опасно? Как-то я не собирался становиться виновником всяких ужасов, что невольно лезли в голову и уходить оттуда не желали.

– Ну как ты не понимаешь, папа? – тяжело вздохнул ребёнок. – Это же вкусно!

И столько неподдельной тоски прозвучало в Машкином голосе, что я остановился, замер и задумался над неразрешимым вопросом: что делать?

– Давай учиться печь блинчики! – предложил ребёнок, но я точно был сыт по горло всем, что на голову мне свалилось. Без блинчиков.

Врача на дом я всё же вызвал и успокоился, как только милая женщина средних лет с добрыми глазами и пухлыми щеками уверила меня, что смертельной опасности нет, но с пищевыми экспериментами нужно быть поаккуратнее.

– Сразу видно, что папочка. Оставили вам ребёнка на день-два? – улыбалась мне эта милая женщина всепрощающей улыбкой. – Мамочка бы уследила, а с папочками постоянно проблемы. Но вы не переживайте, всё будет хорошо. Примите антигистаминное, я вам хорошую мазь выпишу. А после – обязательное обследование. Возможно, выявятся ещё аллергены. У детей часто такое. Тут важно не упустить и контролировать, – журчала она успокаивающе, и я как-то успокоился почти.

Таблетки и мазь мы купили в ближайшей аптеке. Пришлось таскаться вместе с Машкой. Я представить не мог, как оставлю её одну в большой квартире, где куча опасных предметов и слишком острых углов.

Под вечер она всё же уболтала меня на блинчики, и это была высшая стадия моего кретинизма и высочайший пилотаж манипулирования со стороны внешне невинного ребёнка, который непонятным образом руководил мной, как радиоуправляемой машинкой.

Вечер. Кухня. По всему столу рассыпана мука. Весь телефон – в белых отметинах от пальцев. Я пытаюсь смотреть видос, где очень приятная на вид девушка пошагово объясняет, как печь блины. И у неё выходит это красиво и ловко, а у меня… лучше не произносить вслух эпитеты и прочие обороты речи, потому что они совершенно не для детских ушей.

Если опустить все нелестные слова (мягко говоря), то останутся только междометия, раздражение и злость. Никогда я не думал, что такой недотёпа и криворукий зажравшийся олигарх, неспособный правильно яйца разбить, чтобы не изгваздать вокруг себя всё пространство.

Машка была в восторге. Машка визжала от радости. Для неё, видимо, это цирк, где вместо клоуна – Евгений Алексеев, тридцать трёх лет от роду, преуспевающий бизнесмен и отвратительная кухарка по совместительству.

И когда я готов послать всё к чёрту, сорвать с пояса полотенце, притворяющееся фартуком, смести всё, что я натворил, в мусорное ведро и торжественно объявить, что кина (зачёркнуто) блинов не будет, раздался звонок в дверь.

Вот оно. Кто бы там ни был, сейчас этому нарушителю спокойствия не поздоровится. Я как раз в том состоянии, когда без зазрения совести готов вылить своё позорно-отвратительное настроение на других людей.

Ну, не Матрёшку ж радовать воплями? Правильно. Ребёнок ни в чём не виноват. Пусть побудет козлом отпущения тот, кто посмел на ночь глядя трезвонить в мою дверь.