- Что?

Это сказала не я. Это сказали все остальные девицы. А я посмотрела на уже начавшую слегка раскисать ковригу с рагу. Может, доесть? Еда меня всегда успокаивала, тетушке изрядно пришлось повозиться, отучая меня шастать на кухню при любых треволнениях. Вот и не будем привыкать сызнова. Я отодвинула ковригу и сквозь зубы процедила:

- Мне кажется, шутка несколько затянулась, монсьер. – я поднялась.

- Какие шутки, сьёретта! – к счастью, у него хватило воспитания тоже вскочить. – Вы же все равно в замуж едете, так зачем аж до двора тянуть, когда жених – вот он я! – он с размаху ткнул себя большим пальцем в грудь, и шагнул поближе, заставляя меня пятиться. – Мне так проще: выбор поменьше, зато выбираешь спокойно, никто вперед не лезет. А вам вообще хорошо – ко двору уже замужней приедете. Там ведь, при дворе, не все жениться хотят, некоторые так только… - он выразительно пошевелил пальцами, предлагая нам самим догадываться, чего хотят эти некоторые. – А вы, между прочим, красивая! – и поглядел на меня с упреком, будто это был невесть какой недостаток.

- А говорили, при дворе больше беленьких любят. – ревниво косясь на мои темные волосы, Амелия принялась накручивать светлый локон на палец.

- И наследница вы единственная, защитить вас некому! – продолжал напирать шевалье. – А мы хоть и безземельные, но папенька вас в обиду даже герцогам не даст. Будете у нас как под крылом Летящей! Только сразу говорю, на графа-консорта папенька ни за что не согласится, только на передачу титула. Я бы, может, и согласился, очень уж вы мне понравились, а папенька – тот нет.

- А не рано ли вы, монсьер, с вашим папенькой, кто бы он ни был, начали титул делить? – раздался хриплый голос.

12. Глава 11. Два жениха и целая драка

На пороге, держась одной рукой за дверной косяк, а другой опираясь на мерзко ухмыляющегося лейтенанта Лукаша, стоял Гэмми. Ушибленный… но не сломленный.

- Папенька мой – первый секретарь дорожного департамента. – снисходительно бросил шевалье.

- Невелика птица! – фыркнул неукротимый Гэмми.

- Это вот… дурак, что ли? – шепотом спросила Амелия. – Знаете, какую взятку моя маменька шевальешному папеньке дала, чтоб дорогу к нашим мануфактурам проложили?

- Я не знала даже, что у нас дороги есть. – простодушно удивилась виконтесса. – Когда едешь, так и незаметно.

- Я – барон Аденор! Графиня Редон – моя невеста! – Гэмми по-бойцовски выпятил грудь.

- А вот этого не знала я. – сквозь зубы процедила я.

Кажется, милый Гэмми увидел мое лицо поверх плеча противника и слегка сбавил тон:

– Я к ней первый посватался!

- Не важно, кто первый, важно, кому сказали «да»! – шевалье тоже напыжился, распушив кружевное жабо.

- Такому нахалу как вы, монсьер, это самое «да» не то, что графиня – последняя посудомойка не скажет! – срываясь на фальцет, заверещал Гэмми. – Не бойся, Ливви, я тебя защищу! Выкиньте его отсюда! – он отцепился от плеча лейтенанта Лукаша, и жестом полководца, отправляющего полки в бой, указал на шевалье Омера.

Наемник паскудно ухмыльнулся и поигрывая вытащенным из-за пояса кинжалом, двинулся к Омеру:

- Проваливай по-хорошему, придворный петушок, лакеи твои тебе не помогут.

- Они – нет, а вот мы – очень даже. – прогудело из распахнутого дверного проема и в таверну разом ввалились «Серые всадники», вместе с другой пятеркой наемников – по черным накидкам с желтым кантом любой ребенок в Овернии опознал бы знаменитых «Шершней».

- Папенька меня бы без охраны не отправил. – снисходительно улыбнулся Омер.

- Ах ты ж папенькин сынок! – взвыл Гэмми, отпустил дверной косяк… и почти рухнул внутрь зала, по дороге вцепившись в кружевную манишку соперника.