Нам навстречу вышла еще не старая женщина с забранными в сложную прическу волосами. Была она одета в строгое длинное платье с кружевным воротничком.

- Добро пожаловать, Анна Петровна, - склонилась она в безукоризненном поклоне. – Очень рада, что вы не забыли о существовании моего скромного салона.

- Как можно, милая, как можно…

- Желаете заказать костюм для верховой езды? Или бальное платье? Или, может быть, домашнее платье?

- Ах-ах-ах, - залилась смехом моя спутница. На удивление смех ее оказался весьма приятным: живым и не наигранным. – Позвольте представить вам мою воспитанницу. Барышня Василиса Никифоровна. Весьма приличная девушка, невеста самого Государя. К тому же герой войны. Необходимо подобрать ей приличествующий ее высокому положению гардероб.

- Значит, нам нужно домашнее платье, халат, платье для бала, свадебное платье, платье для светского приема, костюм для верховой езды и сопутствующие аксессуары?

- Нет, - решительно взяла я ситуацию в свои руки. – Никаких платьев и тем более свадебных. Мне нужен новый мундир. Этот как видите, немного потрепан. У него была сложная жизнь.

- Предложите, будьте так любезны, барышне чаю с пирожными до которых барышня крайне охота.

Я поняла, что мне сейчас вежливо заткнули, но подумала, что все равно мне не придется это оплачивать. Так что пусть делает что хочет.

Чай был великолепен: душистые травы и крепкий чайный лист. А вот пирожные подкачали. Оказались такими воздушными и невесомыми, что буквально таяли на языке, не достигая желудка.

- Позвольте, мы снимем с вас мерки?

Девушка опять присела передо мной в полупоклоне и мне стало ее жаль. Целый день так приседать никаких ног не хватит. Она ловко обмерила меня и записав все данные еще пару раз поклонилась. Наверное, по привычке.

- Боюсь, мы не успеем что-то сделать до обеда, - повинилась хозяйка. Понятное дело, что распиналась она совсем не ради меня.

- Даже из готового ничего нельзя подогнать? -Приподняла одну бровь Анна Петровна.

- Разве что домашнее платье можем сделать. Но вы просили зеленое, а то из которого можно что-то сделать будет голубым. Уж больно барышня высокая. Тут и впрямь, проще мундир подогнать по фигуре.

- Что ж, - кивнула своим мыслям старушенция. – Пусть будет мундир. Но он должен сидеть идеально. И еще нам нужно нижнее белье, носки и новые сапоги. Не тот ужас, который бедная девочка вынуждена носить каждый божий день. Вы бы видели ее ноги к вечеру.

Анна Петровна закатила глаза. А я посмотрела на носки сапог. Сапоги как сапоги: начищены на славу, а подошва пришита аккуратными стежками. Захар наловчился ловко их чинить.

- Носовых платков надо дюжину, да не забудьте монограмму в углу вышить.

- А барышня сама не балуется вышиванием? Мы бы подрубили их красивенько, да барышня бы сама рученьки размяла?

- Некогда барышне, - отмахнулась моя дуэнья. – Она за Родину воюет. Ваш мир оберегает. Вот вы ей в благодарность платки и сделайте. Хоть какой прок с вас.

Хозяйка недовольно скривила губы, но возражать не стала. Кивнула согласно и вновь чаю предложила. Но мы отказались. Как бы нам теперь не плюнули в этот чай.

- А платки-то зачем?

Не утерпела я, стоило нам углубиться в парк. Я оглянулась по сторонам и убедилась, что мы одни. Парк не пользовался большой популярностью для прогулок среди придворных. Хотя здесь было удивительно мило.

- Пусть вышивают, курицы ощипанные, - отмахнулась старушка. – Мы с Дашкой давние враги. Сколько крови друг другу попортили ты даже не представляешь. Позлить ее было забавно. Платки-то в самом деле благородные барышни обычно сами вышивают.