Горо приложил палец к губам, одобрительно кивнул:

— Хорошая реакция.

— Поздний вечер. Какое еще индивидуальное свидание? — свирепствовал владыка.

— Да что не так, ваше величество? Индивидуальные свидания в вечернее время не запрещены, даже в ночное не запрещены… — писклявил управляющий, прикрывая боязливо голову.

Верно. Не запрещены.

Рихёна качнуло.

Через ноздри он тяжело выдохнул, поджал губы. Тьма, всё-таки ревность… Желание сделать человечку своей было выше любых правил отбора, важнее любых принципов.

— Управляющий верно заметил, ваше величество, не запрещены же — глумился тэнгу, начиная догадываться о чувствах господина к Амайе.

— Заткнись.

Горо усмехнулся, показал рукой жест «рот на замок».

— Где проходит свидание? — грозно спросил правитель Демонической империи.

Изаму боязно сглотнул слюну.

* * *

Будучи околдованным танцем девушки, Аасу не заметил, как в тени комнаты расступилась тьма и из неё вышел Рихён.

Мужчина ничего не предпринимал, наблюдал…

Тело Амайи — молоко. Движения — изящество. Хрупкость — сила. Аасу ходил рядом, как хищник, крадущейся к добыче. Едва касался оголенных плеч девушки, а та, подобно неуловимой рыбке в пруду, как бы невзначай ускользала из его рук. Аасу поведение Амайи забавляло, он улыбался, пытаясь снова и снова поймать в свои объятия.

Рихён не выдержал.

— Что здесь происходит?!

— Отец?!

— Ваше величество?!...

Амайя прекратила танец и присела в поклоне. Девушку заслонил принц демонов.

— Отец, ты не вовремя, — заявил Аасу, убежденный в своей правоте.

Отбор невест — только его и для него. Сейчас принц был сильно смущен, что отец застал их в столь интимной атмосфере, хотя Аасу имел полное право проводить время с участницами как ему заблагорассудится, но столь разгневанно выглядел владыка Демонической империи, что сын испытывал необъяснимое чувство вины и стыда.

Амайя опустила взгляд и отступила в сторону, сникла, закрылась руками, проклиная развратность платья; дабы хоть как-то скрыть глубокие разрезы, девушка скрестила ноги.

Рихён бросил на человечку быстрый, поверхностный взор. Секунды хватило, чтобы он подметил стройность Амайи, красоту её фигуры и бёдер, а ещё испытал ярость, что ею любовался кто-то помимо него. Непозволительная роскошь — ревновать эту девчонку, заявлять на неё права, запретить сыну даже смотреть. В левом подреберье ревность цвела колючим терновником, больно врезаясь в плоть.

— Что вы здесь устроили?! — надрывно прокричал Рихён, бешенными глазами сперва посмотрев на сына, после на Амайю.

— Индивидуальное свидание, отец, — развел руки Аасу. — В чем проблема?

— Близость с конкурсантками запрещена, — напомнил владыка.

— Амайя просто танцует для меня!

— В таком виде? — Рихён посмотрел на девушку через плечо с брезгливым выражением лица. — Не расстраивай меня, Аасу. Я тебя воспитал сдержанным и смиренным, а ты, добравшись до женщин, устраиваешь в моем дворце такое распутство? Отбор — не улица наслаждений. Девушки прибыли, чтобы ты одну из них выбрал своей женой, а не заставлял их танцевать перед тобой обнаженными!

— Отец, ты преувеличиваешь…

— Свободен, — отрезал Рихён.

— Оте…

— Я сказал: свободен.

Аасу поджал губы, проглатывая стыд, который отец заставил его испытать при женщине… Он — будущий правитель Демонической империи и должен как провинившийся мальчуган замолчать и уйти в свою комнату. Мужское достоинство было задето, но выбора нет… Аасу ушел.

— Теперь ты… — владыка развернулся к Амайе.

Девушка встретила его безразличным взглядом, хотя от внутреннего переживания подташнивало.