— Верно, — соглашаюсь, хватаясь за предоставленные варианты. С облегчением поглаживаю Нанетт по спине, по мягким кудряшкам, укачиваю как в детстве. Кролик в моей груди сворачивается в тугой усталый комок.

Руандовские охранники стоят рядом невозмутимыми стражами. Лунный свет отбрасывает на их лица суровые тени, обостряя скулы, опасным блеском отражаясь в глазах.

Они волки. Хищники. Сейчас защищают нас, но едва поступит приказ, всем перережут глотки. Джаред — брат кронпринца Руанда. Он бросился спасти Нанетт, а в итоге сам чуть не погиб… Если бы он утонул, то что случилось бы дальше? Аштарию снова ждала бы война? Снова огонь и смерть? И винить было бы некого, кроме себя! Ведь это я вынудила Миру выпить злосчастное вино.

От этой мысли мороз по коже. Невольно ищу глазами Джареда.

Он и Виктория отошли подальше, туда, где лёд испещряют трещины и начинается чёрная вода озера. Деревьев, что проросли из семян, не видно. Они или утонули или плавают где-то подо льдом.

“Как действовать дальше?” — приходит на ум тревожная мысль. Теперь, когда опасность отступила, реальность снова показала клыки. Да, семечки помогли разбить лёд, но наличие магических семян на отборе — прямое нарушение правил.

Отменят ли для меня наказание? Сомневаюсь… Не говоря о том, что алмазная ивари, хотя и кружит над нами, но приближаться не спешит… Моя ли это птица? Или какая-то другая? А времени до полуночи осталось совсем ничего... Ещё неизвестно, где прячется Мира. Вдруг эта сумасшедшая выдумает что-то ещё? А Нанетт? Сестра вовсе не успевает выполнить задание!

Может, хоть Джаред не станет требовать отвести его к алтарю? Зачем ему вообще туда понадобилось? Ведь будь он убийцей, не стал бы спасать Нанетт, верно? И хорошо бы не упустить шанс и поговорить с Викторией... Вот только, что мне сказать? Как убедить её уехать?!

От вопросов болит голова. Прищурившись, я снова смотрю на Джареда и Викторию. К ним не подойти из-за охраны и не подслушать разговор из-за полог тишины. Остаётся лишь вглядываться в лица. По их выражению можно угадать, что общение идёт на повышенных тонах.

Тёмные брови Виктории сердито заломлены. Что-то высказывая, она возмущённо тычет пальцем Джареду в шею, в то место, где кожу расчертил жуткий шрам. Принц недовольно отмахивается, судя по оскалу, едва не рычит. Делает жест, говорящий: "Сама-то!" и усталым движением проводит ладонью по своим платиновым волосам.

После сушки магией они взлохмачены и беспорядочно торчат во все стороны, но оборотня это ничуть не портит, наоборот, подходит язвительному характеру. Дорогая одежда помята, мелкие царапины украшают мужской лоб. Джаред теперь похож не на принца, а скорее на разбойника из тёмной чащи. Ещё и глаза воспалённые после воды, а губы ярко-красные, будто их по контуру обвели кровью.

У меня начинает покалывать шею в том самом месте, где целовали мужские губы — даже студёная вода не смыла это ощущение. Жар огненной змеёй скручивается в животе, во рту пересыхает, а в груди натягивается упругая струна. И почему-то невероятно остро хочется отодвинуть Викторию подальше от Джареда. Запретить ей трогать чужое.

Чужое?

Боги, что за бардак у меня в голове!

Джаред что-то говорит Виктории и вдруг замирает на полуслове. Неожиданно поворачивается ко мне, ошпаривая взглядом. Я сбиваюсь с дыхания, опускаю глаза, словно меня застали за чем-то постыдным.

— Ты чего? — шепчет Нанетт, которую я всё ещё обнимаю. Сестра немного отодвигается и, удивлённо хлопая ресницами, заглядывает в моё лицо.

— Ничего, — шикаю я.