Не может… но…

Когда последний раз смотрела на клятву?

Вновь стиснув кольцо в кулаке, оборачиваюсь к Гилберту и очень чётко говорю:

— Покажи свою ладонь!

— Почему ты вдруг… — хмурится маг. Маска бесстрастности на его лице трескается под моим взглядом.

— Я хочу взглянуть на печать клятвы.

— Да что вдруг случилось?!

— Отказываешься? — щурюсь я. Отчаяние в груди оборачивается злостью, вспыхивает будто сухие ветки, брошенные в костёр. Жар приливает к щекам.

— Зачем ты так поступаешь со мной, Николь, — голос Гилберта скатывается в шипение. Он кидает короткий взгляд мне за спину, туда, где солнце стремительно катится к горизонту. Похоже, маг надеется уйти от ответа.

— Раз так… — говорю, отступая. — То мне придётся применить вторую часть клятвы!

— Ты не станешь, — нервно улыбается маг. — Ты не такая, Николь.

— Прямо сейчас ты заставляешь меня… злиться, Гилберт! ПРОТИВ МОЕЙ ВОЛИ! — выдавливаю с яростью. Ветер налетает ледяным порывом.

Мои слова гремят в воздухе гулким эхом, а через миг от меня к магу летят короткие молнии света, они одновременно ударяют бывшего жениха в шею, в грудь и в живот, заставляя его вскрикнуть и содрогнуться от боли, свет тонкой леской обматывается вокруг горла мага, предостерегая от любых непрошеных действий. Именно так работает магическая клятва, завязанная на чужую волю.

— Гхр! Пере… перестань! — хрипит Гилберт, отступая и сгибаясь пополам. На бледных висках выступают крупные капли пота, в чёрных глазах загораются алые отсветы.

— Покажи руку!

С рыком он вскидывает ладонь…

Ту самую, к которой привязана клятва. Там на бледной коже обуглились и воспалились связанные воедино буквы “Г” и “К”.

— Лжец, — рычу сквозь зубы. — Ты солгал!

Меня трясёт от гнева. От собственной глупости! Когда я перестала сверяться с клятвой? Когда упустила момент?! Демоны и Боги! Какая же я дура!

— Лишь единожды, — шипит он. Иначе бы уже лишился руки! Видишь! Сейчас никакой реакции, значит, это правда.

— Когда ты солгал! Когда?! Говори!

Ветер накидывается злой сворой, рычит, раздувая мою накидку, бросаясь ледяным крошевом в лицо.

— Я лишь хотел помочь тебе с правильным решением, — глаза Гилберта вспыхивают, и что-то вдруг начинает жечь мне руку.

— Ай! — вскрикиваю, откидывая раскалившееся кольцо, и тут же чувствую волну магии. Успеваю лишь моргнуть, а Гилберт уже оказывается рядом. Одной рукой зажимает мне рот, другой хватает за запястье. Прижимает спиной к перилам так, что бортик больно впивается в поясницу.

— Всё! Ты не можешь говорить! — рычит он, обдавая дыханием моё ухо. — Поэтому больше никаких фокусов.

Я мычу, мотаю головой! Пробую пнуть его коленом, а когда не получается, кусаю за ладонь — с силой, с яростью, точно зверь. Кислый вкус крови омывает язык.

— Тварь! — Он отдёргивает руку, а я хочу крикнуть, но… воздуха нет! Нет голоса!

— Слушай сюда, Николь… ты ведь знаешь, что я прав! Прекрати сопротивляться!

Сплёвываю кровь прямо в бледное лицо. Гилберта трясёт от бешенства, он так сильно сдавливает моё запястье, что кажется, сейчас сломает руку!

— Ты наденешь чёртово кольцо! — его подбородок уродливо дрожит от злобы.

Он думает, что победил? Но я знаю ещё кое-что об этих клятвах! Изучала на общем курсе! Достаточно чёткой мысли и тогда…

“Я не хочу! — думаю так громко, как могу! — Всё происходит ПРОТИВ МОЕЙ ВОЛИ! Я НЕ ХОЧУ!”

Воздух взрывается электрическими разрядами.

Гилберта отталкивает, скручивает болью, сосуды в выпученных глазах лопаются, заливая белки алым. Я не прекращаю мысленно твердить, как мантру: ”Против моей воли!”