Как видим, Толстой поместил Баха едва ли не на самой вершине, решив, что Бах понятен не всем, а только избранным. Следует отметить, что сам Толстой, понося Вагнера и ворча на Бетховена, музыку Баха ценил и любил. Что ж, это лишнее подтверждение известной сентенции: красота музыки не в руках играющего, а в ушах слушающего.

Один из секретов популярности и, говоря прямо, истинного величия Баха – в его высокой духовности. Бах – человек, искренне верящий в Бога. А значит, в торжество добра и любви. Не случайно на многих его партитурах стоят в заголовках буквы: S. D. G. – Soll Deo Gloria («Одному Богу слава») – или J. J. – Jesu juva («Иисус, помоги!»). Музыка для Баха – это богослужение, а не способ преуспеть или выжить. Может быть, поэтому музыку Баха невозможно слушать просто так, налегке, походя, между делом. И потому она не всем понятна – кому же охота лишний раз трудиться, тем более если речь идет об усилиях духовных?

Конец ознакомительного фрагмента.