- Да на здоровье! – смотрю на «пацанчика». Кажется, он улыбается мне, «по-собачьи».

Сергей нерешительно, даже с опаской, бросает:

- Слышь, Лер, а может это… прогуляемся? Погода типа хорошая.

Я задираю лицо, чтобы видеть его. Скоро стемнеет, а мне бы помыться, покушать, поспать. Но, так и быть! Интересно, что скажет. Может, будет выпрашивать Ленкин контакт? Фиг ему, а не Ленка!

- Давай, полезно иногда двигать ножками, - забросив сумочку через плечо, перекинув алеющий розовый куст на другую, киваю.

Он изучает меня плотоядно. Взгляд ниже пояса:

- Такими ножками двигать полезно, ага.

Сбавив шаг, выдыхаю:

- Начинается! Ты каждую фразу опошлишь!

- Пошляк, признаю, - стыдливо кивает Серёга. И, заприметив ближайший киоск, предлагает, - Мороженку будешь?

«Мороженку», - думаю я. Представляю, как он будет пялиться, пока я стану есть. И отпускать всевозможные шуточки. Типа: «Лизать, не кусать» и так далее.

- Давай, - соглашаюсь. Почему бы и нет? В конце концов, пусть меня угостит. Заслужила!

Я долго не знаю, что выбрать. Стаканчик, рожок, эскимо. В итоге берём два брикета себе, и ещё один Бронику. Не могу выносить его жалобный взгляд!

- Слышь, Лер, а ты чё незамужняя? – интересуется мой «кавалер».

- Я свободу люблю! – отвечаю, слизнув капельку сливок с фольги.

Серёга смеётся:

- Отговорка на все времена.

- А ты не женат? – тороплюсь уточнить.

- Разведён.

Кусаю разок, прожевав, восклицаю:

- Я почему-то вообще не удивлена!

- Чего это? – хмурится он, сам в два счёта слупил свой брикет, - Типа с такими, как я, никто жить не станет?

- Я этого не говорила, - решаю не слишком давить на больную мозоль.

- Бог троицу любит. Так что…, - многозначительно щурится он.

- Ты ещё и верующий? – не могу я сдержать удивления, - Небось, на груди купола? – и смеюсь, представляя его волосатую грудь с «православным орнаментом».

- Неее, не купола! - отвергает идею, - Но кое-что есть. Показать?

Я смотрю на его широченные руки. Запястья, в наколках.

- К слову, обилие татушек на теле говорит о наличии комплексов.

- Да ты ещё и психолог, ё-моё? – восклицает Серёга. Закатанный к локтю рукав обнажает рисунки на коже. Представляю себе, какие художества там, под рубашкой. Хотя… Нет! Не хочу представлять!

- Я – врач широкого профиля, - заключаю я с гордостью.

Он внимательно смотрит, затем говорит:

- Не! Профиль у тебя что надо.

«Вот, дуболом», - не могу сдержать смех. И прикольно, и стыдно! Неужели настолько тупой?

- Лер, ну скажи, чё не так? – неожиданно горестным тоном бросает Серёга, - Как с вами, бабами, надо?

Я, доев свой брикетик, смотрю на него снизу вверх. Броник тащится следом. «Цок-цок» по асфальту.

- Как с бабами надо, не знаю, - говорю, - А вот с женщинами у тебя явно проблемы!

Он не пытается спорить. Напротив, кивает, изо всех сил давая понять, что я угодила в мишень.

- Ну, просвети! Ты ж начитанная типа? Я вообще не врубаю, чё как!

- Дожил до старости, и не врубаешь, - удивлённо бросаю. Ведь не мальчик уже! Видно, ровесник Гордеева. Плюс-минус год-два.

- Да я не старик ещё вроде, - заявляет с обидой.

- А сколько тебе? – говорю.

- Сорок семь.

Я ещё раз удивлённо смотрю на него. Ну, как я и думала! Годик-другой…

- Офигеть! – заключаю в итоге.

- Чё, так много? – сокрушается он.

«Смотря, по сравнению с кем», - размышляю. Если со мной, то весьма и весьма! Десять лет! Это что получается, мне будет сорок, ему пятьдесят? Мне пятьдесят, а ему…

Так, стоп! С какого перепуга я начала примерять эту хрень на себя?

- Прилично, - вздыхаю.

Он какое-то время молчит, а затем уточняет:

- А тебе сколько лет?