В 1712 г. казна уничтоженной Мастерской палаты была передана на Казенный двор, в ведение князя Петра, которому велено было сделать ее опись. В том же году он присутствовал в Монастырском приказе. В 1715 г. царь прислал ему сделанные в Немецкой земле новые штемпеля, чтобы выбивать ими серебряную монету, а в 1716 г. князь Пётр получил указы относительно чеканки некоторых медалей и продажи поташа, смолы, мачтовых деревьев за наличные ефимки, которые переделывал потом в «российскую монету».

Казной русской князь Пётр Иванович Прозоровской ведал до конца своей жизни (умер до января 1721 г.)^>195.

Дочь Петра Ивановича Прозоровского княжна Анастасия Петровна (1665–1729) с ранних лет находилась при царской семье, так как с 1674 г. князь П.И. Прозоровской состоял дядькой царевича Ивана Алексеевича, старшего брата Петра I. Анастасия росла среди старших дочерей царя Алексея Михайловича от первого брака и с тех пор поддерживала отношения с царевнами Марией и Екатериной Алексеевнами и царицей Прасковьей Фёдоровной, урожденной Салтыковой, супругой царя Ивана Алексеевича, до конца их жизни. Этому способствовало и то, что ее сестра Аграфена Петровна Прозоровская стала супругой брата царицы Прасковьи Фёдоровны Василия Фёдоровича Салтыкова.

Со временем Анастасия Петровна подружилась и с Мартой Скавронской – будущей женой Петра I, ставшей императрицей Екатериной Алексеевной (Екатериной I). Княгиня находилась при ней во всех поездках и путешествиях, в числе немногих свидетелей присутствовала на свадьбе Екатерины Алексеевны и Петра I. Сам царь ее любил, шутливо звал «дочкой», дал титул «светлейшей княгини» и придворное звание статс-дамы (первой в России).

В 1684 г. 19-летняя княжна Анастасия Петровна Прозоровская вышла замуж за князя Ивана Алексеевича Голицына (1650–1729), комнатного стольника царя Ивана Алексеевича. И.А. Голицын, как и его господин, был добрый, тихий, богомольный человек, больше известный как младший брат дядьки Петра I – Бориса Алексеевича Голицына. В качестве приданого Анастасия Петровна принесла в род Голицыных несколько имений, в том числе Черёмушки.

В годы правления Петра I князь Голицын никаких особых заслуг не имел, а его супруга, статс-дама Анастасия Петровна, носила портрет Петра I и исправляла роль придворной шутихи, а позже стала князь-игуменьей на всепьянейших соборах, пародирующих традиционные богослужения и обряды. А.П. Голицыной приходилось наравне с мужчинами участвовать в различных ритуалах «всешутейшего собора», в том числе бурных застольях и попойках^>196.

Благодаря этой службе жены И.А. Голицын, который не только никогда не был ни воеводой, ни генералом, но вообще никогда ничем не командовал, повышался по службе. В документах последних лет жизни князь И.А. Голицын уже значится не стольником, а боярином, то есть одним из представителей самой высшей придворной иерархии.

Между тем и отец Анастасии Петровны, князь Пётр Прозоровской, принимал деятельное участие в царских забавах, которые не прекращались и в годы шведской войны. К нему в дом приезжали бояре и сам государь за невестой, когда царь вздумал в 1705 г. женить придворного шута Кокошкина на какой-то посадской женке. Свадьба была сыграна в доме думного дьяка Автомона Иванова, и приглашенные были «въ старомъ платье, в ферезяхъ и охобняхъ». В 1715 г. во время шуточной свадьбы князь-папы, тайного советника Н.М. Зотова, дядьки Петра I, князь П.И. Прозоровской был маршалом, в золотом платье.

Еще до 1715 г. князь Пётр Иванович Прозоровской передал сельцо Черёмошье мужу Анастасии Петровны. В переписных книгах 1715 г. владельцем сельца (прежнее Черёмошье впервые записано как Черёмушки) записан зять П.И. Прозоровского боярин князь Иван Алексеевич Голицын. При нем в сельце не стало даже скотного двора, при помещикове дворе в особой избе жили кабальные люди (5 мужчин и 4 женщины)