Последнее название было принято еще раньше – в межевых книгах 1623 г. – для оврага, в котором протекала Вздериношка. Возможно, традиция изменилась, и писец зафиксировал изменение названий.

Граница размежевания между двумя полупустошами Черёмошье на чертеже не обозначена. Не обозначена и северная межа полупустоши Черёмошье Прончищевых, на которой тогда ничего не было построено, а село Троицкое Черёмошки возникло позже, о чем уже рассказано выше. Но на последних страницах спорного дела межа владений Прозоровского и Прончищевых записана словесно: от устья «…Черёмошского врага и вверх тем Черёмошским врагом до вершины, которая вершина того Черёмошского врага пошла направо, и тою вершиною до Зюзинской дороги и через тое Зюзинскую дорогу прямо перелеском до межи Донского мнстря селца Семёновского».

Выиграв спор, боярин князь П.И. Прозоровской по-прежнему не развивал крошечную вотчину. В 1710 г., судя по переписной книге, в сельце Черёмошье были только двор вотчинников, где жил приказчик с женой и сыном, да скотный двор, где жили и работали деловые люди – два мужчины и одна женщина – как видно, семья. Ни крестьян, ни бобылей в сельце по-прежнему не было^>188.

По отстранении от власти в 1689 г. правительницы Софьи Алексеевны юный царь Пётр принял на себя управление государством и назначил боярина князя Петра Ивановича Прозоровского судьей в приказы Большой казны и Большого прихода и в новой четверти. Как писал князь Б. Куракин, П.И. Прозоровской «сидел в Большой казне и ведал Денежный двор, и управлял со всякою верностию и без мздоимства, понеже был человек набожной, которой до своей смерти был содержан честно…»^>189.

В конце 1689 г. и в 1690 г. братья Прозоровские были в нескольких походах с царем Иваном Алексеевичем: в Саввино-Сторожевский и в Новодевичий монастыри, да в село Коломенское, куда шли вместе с Петром Алексеевичем, но только он со своими людьми – на малых стружках и в лодках по реке Москве, а свита Ивана Алексеевича – сухим путем.

С конца 1696 г. царь Пётр стал собираться за границу, куда он хотел поехать инкогнито – с Великим посольством, во главе которого Пётр поставил Лефорта, а себя зачислил в свиту «великих послов» под именем Петра Михайлова. На время своего отсутствия управление государством он доверил боярам Л.К. Нарышкину, князю Б.А. Голицыну и князю П.И. Прозоровскому.

Еще перед отъездом за границу, в ноябре 1696 г., царь Пётр собрал в Преображенском думу, которая постановила, что все жители Московского государства должны участвовать в создании русского флота. Таким образом Пётр учредил корабельную повинность. В начале 1697 г. в Поместном приказе была произведена корабельная раскладка: вотчинники (то есть землевладельцы) духовные должны были поставить по одному кораблю с 8 тысяч дворов, а светские – с 10 тысяч дворов. При этом было определено, кому с кем быть «в кумпанстве» по строительству кораблей. 19 кумпанств составили монастыри и 42 – богатые царедворцы.

Князь Пётр Иванович Прозоровской тоже участвовал в создании кумпанств. Младший брат его – князь Борис Прозоровской – несомненно, помогал ему. Ведь многие вотчины и поместья были в их совместном владении. Сначала на Воронежской верфи были построены три 36-пушечных корабля кумпанства князей М.Я. Черкасского, П.И. Прозоровского и И.Б. Троекурова «Сила», «Отворенные врата», «Цвет войны». Строили эти корабли голландские мастера. В мае 1699 г. корабли перешли в Азов и вошли в состав Азовского флота, тогда же участвовали в Керченском походе, были на плаву до 1710 г.