Однако в один прекрасный день (прекрасный для неё и непрекрасный для всех остальных) одна из вернувшихся с юга метелей поведала своей Повелительнице о котле Всеведения, заглянув в который можно увидеть не только то, что было, что есть и что будет, но и то, что могло бы быть и что могло бы случиться.

Но вот незадача! Прознала метель об этом котле только благодаря землетрясению, всколыхнувшему землю и небеса на многие километры вокруг. И причиной этого землетрясения стал никто иной, а именно этот взлетевший в воздух и разорвавшийся на миллиард мельчайших частиц котел…

Метель наверняка не знала, но слышала, как сказывали, что будто бы произошло это из-за того, что ведьма Керридвен при приготовлении особого, изменяющего судьбу зелья для своего неудачника сына, случайно, а, возможно, и по чьему-то злому умыслу, положила в котёл вместо узрев-травы, разрыв-траву.

Хотя, если учесть то, что сколки котла разлетелись по самым дальним уголкам всех девяти миров – то, скорее всего, всё же по чьему-то злому умыслу. Ибо случайно такой мощный разрывной эффект, вряд ли, мог бы быть достигнут. А только в том случае, если разрыв-траву заговорили особым образом и силой наполнили.

Собрать миллиарды мельчайших осколков, раскиданных неизвестно где по всем девяти мирах – та ещё задачка! Но, как известно, чего-чего, а терпения Владычице льдов, тьмы и смерти всегда было ни занимать. И потому, хотя она и понимала, что потратит на сбор осколков котла Всеведения несметное количество времени – её это не остановило.

Потому что ей, как воздух, как сама жизнь, нужно было альтернативное пророчество! Ибо, после того, как в судьбу девяти миров вмешались норны, оно и только оно было её последней надеждой.

Осколки котла Хель лично собственными руками собирала и склеивала между собой несколько тысячелетий.

И, в конце концов, награда всё же нашла своего героя, точнее героиню: благодарный за восстановление своей целостности Котёл Всеведения напророчил Владычице Нифльхейма и Хельхейма, всего один, единственный – но, очень хороший, как он бодро и уверенно утверждал, шанс – стать-таки единственно-признанной Богиней-Создательницей.

Для этого, по словам Всеведающего котла, всего-то и надо было, чтобы некий избранный потомок Сурта убил своего пра-пра-пра… пра… предка, обезглавив того именно и конкретно огненным мечом Лэватайн.

– Избранный потомок Сурта?! – истерически рассмеялась Хель, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться от отчаяния. – Ты что, издеваешься надо мной?! Да, ты хоть представляешь себе, глупый горшок, сколько этот неутомимый племенной жеребец наплодил потомков до того и тем более, после того как понял, что его разбитое мной сердце отлично лечится путем покорения других, многочисленных женских сердец! Да у него этих потомков… просто немереное количество! И вот как?.. Как я пойму, кто из них Избранный?

– Избранному, единственному из всех потомков Сурта передастся способность Владыки Муспельхейма, превращаться в крылатого льва и изрыгать из своей пасти пламя и ещё он единственный, кто сможет взять в руки Лэватайн и, при этом, меч не испепелит его на месте, – важно и наставительно объяснил «глупый горшок».

– Крылатый лев, изрыгающий пламя из пасти – это довольно редкая особая примета, – согласилась ледяная дева. – Но как я заставлю этого особенного потомка взять в руки меч Лэватайн и убить собственного прадеда?! Уже не говоря о том, что и сам Лэватайн не так-то уж и просто будет у норн отобрать… – задумчиво пробормотала она, обращаясь скорей к самой себе, чем к котлу.