Котёл же решил, что вопросы к нему и потому ответил.

– С норнами не помогу. С норнами сама разбирайся, – проворчал он. – Что же касается потомка… То почему бы тебе не поступить с ним также как и с Суртом? Просто приворожи его и дело с концом! И как только он совершенно потеряет голову от любви, и в результате ослепнет и оглупеет, попроси ему тебе помочь с твоей маленькой проблемкой…

– Не настолько Сурт оглупел и ослеп тогда… – Хель задумчиво кусала свои губы. – А ты говоришь, что у меня есть только один шанс.

– Так и есть, только один шанс, – подтвердил котёл.

– Значит, я должна действовать наверняка! – решительно заявила Хель. – И поэтому не стану я больше надеяться на призрачную силу любовной страсти, к коей у меня лично нет никакого доверия! Каким бы сильным не был приворот, слишком непостоянна огненная натура! Слишком это было долго и сложно! Как вспомню, так вздрогну! И, к тому же, как выяснилось ненадежно! Я лучше просто лишу этого потомка воли и сделаю его своей марионеткой!

– Боюсь, Владычица, что с этого ничего не получится, – с сожалением возразил Котёл Всеведения. – Лишенный собственной воли Избранный не сможет подчинить своей воли меч Лэватайн. Ибо невозможно подчинить тем, чего у тебя нет. А потому действовать Избранный должен будет исключительно по собственной воле. И потому единственное твое оружие – это внушить ему страсть, которая бы сделала бы его слепым и глухим к собственным доводам разума и заставила бы желать только того, чего желаешь и ты. И еще, не забывай, что речь идёт об избранном потомке Сурта, которому суждено либо спасти миры, взращенные Иггдрасиль либо погубить, а потому заставить его действовать согласно твоим хотениям, даже под воздействием приворота, будет не самой простой задачей…

– Спасти миры он должен от меня? – предвкушающе усмехнулась Хель.

– Простите, я не хотел тебя обидеть, моя Владычица, – ушёл от прямого ответа котёл Всеведения.

– Не стоит извиняться, – отмахнулась ледяная дева и задумчиво добавила. – Тем более, что на сей раз им от меня не спастись…

Всё время пока ледяная дева Хель разговаривала с котлом, предупрежденный Вещими Норнами Сурт стоял под окном и подслушивал. Огненный великан был надёжно прикрыт несколькими десятками самых мощных заклинаний и имел все шансы так и исчезнуть незамеченным.

Однако всё услышанное настолько возмутило его, а потом и разъярило, что он самовоспламенился.

И прежде чем, огненный великан осознал, что он превратился в извергающий огненную лаву вулкан, огонь его праведного гнева уже перекинулся на стены ледяного чертога Владычицы Нифльхейма, разделил его надвое и прожёг в нём громадную зияющую бездной трещину.

Задрожал ледяной дворец у самого своего основания, накренился и… вереща, словно поросёнок на бойне, Котёл Всеведения заскользил по льдине, угол наклонения которой с каждой секундой становился всё острее и острее, пока, наконец, не соскользнул котёл прямиком в бездну…

И поспешившая сбежать, как можно дальше от гнева огненного великана Хель, естественно, ничем не могла, да и не хотела, помочь своему недавно обретенному советчику-провидцу.

Сурту, разумеется, если здраво рассудить, правильнее было бы вслед за Котлом Всевидения броситься, ибо кто знает, возможно, всевидящий артефакт и присоветовал бы ему кое-что дельное?..

Вот только, к сожалению, огненный великан в гневе никогда не был способен рассуждать логически и потому принял неверное решение: помчался вслед за Хель.

И догнал бы и на сей раз не пощадил бы…

Однако Хель спряталась от него в роще Ходдмимир, вход в которую для его огненной сущности был закрыт. Потому как особая порода ели «Ходдмимир» с тех самых пор, как корни этих елей питала наполненная мёртвой водой река Гьёлль[1], была не просто устойчива к огню, но и поглощала его.