Огибаю капот и скребусь в окно водительской двери. Клим не сразу реагирует, а когда всё же открывает глаза, его взгляд расфокусировано мажет по лобовому стеклу, по приборной панели и уже после по мне. Глупо улыбаюсь и машу рукой, как будто мне не двадцать два года, а около десяти.

— Привет, — сонно произносит Клим, открыв дверь и опустив ноги на асфальт. — Прости, приехал, думал посидеть пять минут и сам не заметил, как заснул.

— Не удалось отдохнуть? — запинаюсь, принимая упакованные цветы в красно-рыжих тонах.

Гадкая, необъяснимая горечь разъедает горло. Хотя, почему необъяснимая. Слишком сильно чувствуемое мной похоже на ревность. Вот куда он отправился от меня, что не смог выспаться? Не получил удовлетворение и пошёл за ним к другой?

— Не вышел выходной, — интенсивно растирает Клим лицо, вылезает полностью из салона и обнимает меня. — Успел поспать всего два часа, а потом срочно вызвали на работу. Недавно освободился.

— Устал? — вдыхаю его запах и незаметно трусь носом о футболку, пропитанную потом и дезодорантом.

— Не то слово, — ведёт вверх-вниз по моей спине горячей ладонью, а следом за ней скачет табун мурашек и волоски на шее встают дыбом. — На подвиги я сейчас не способен, так что предлагаю устроить ночной пикник где-нибудь на природе и вместе встретить рассвет.

И мы едем загород, по пути купив кофе, курицу-гриль и пакет сока. Такого меню да под звёздами у меня ещё не было. Клим, хоть и вымотанный, уверенно крутит одной рукой руль, а второй держит мою, положив её на своё бедро. Интимный жест, от которого пульсирует между бёдер и влажно в трусиках.

Мы углубляемся в лес, медленно ползём по грунтовке и выезжаем на берег большого озера. Как в сказке — вековые сосны, подпирающие кривыми верхушками серое небо, узкая, заросшая дорога, сплошная стена по ходу движения, а потом раз… и простор, мерцающий червонным золотом по поверхности воды.

Заворожённо смотрю на это волшебство и проваливаюсь в родные воспоминания. Если убрать из них отчима и узколобость матери, то вполне счастливые картинки детства. Такая же гладь озера, накрытая предрассветными хлопьями тумана, такой же запах смол, травы и водорослей, такая же смесь золотых и розовых мазков, разбавляющих серость горизонта. И всю эту красоту сопровождает птичья трель, поклоняясь восходящему солнцу.

Пока я плаваю между прошлым и настоящим, Клим умудряется расстелить покрывало, перенести на него сумку с едой и помочить ноги в озере, всё время оглядываясь на меня. В его взгляде сквозит обещание чего-то тёмного, неизведанного и душераздирающего, от чего у меня подгибаются пальцы ног и распирает в груди.

— Голоден как волк. Не ел весь день. Лишь противный кофе лакал вёдрами, — с предвкушением говорит Клим, а мне кажется, что он имеет ввиду совсем другое.

И я убеждаюсь в этом спустя несколько минут. Утолив физический голод, Клим поит меня соком, а потом склоняется и слизывает сладкие капли, углубляя поцелуй. Не замечаю, как оказываюсь на спине с расстёгнутой блузкой и задранной до талии юбкой.

Да и как заметить, когда его пальцы пробегают по внутренней стороне бедра, отодвигают ластовицу трусиков, по круговой потирают клитор, а губы в этот момент всасывают сосок, отодвинув чашечку бюстгальтера. Так далеко я не заходила ни с кем. Мой максимум — обмен слюнями с Витькой из параллельного класса.

Меня выгибает от острых ощущений, слишком сильно отличающихся от самостоятельной мастурбации. Да, иногда опускалась до самоудовлетворения, доказывая самой себе, что вполне могу обойтись без мужчины. А теперь…