— Ребят, моё решение окончательное, — вкладываю в голос всю свою категоричность, молясь, чтобы наша дискуссия на эту тему закончилась.

— Камилла, всё не так просто. Я же говорю, что не в недвижимости или финансах дело, — отвечает Левон.

Я изнемождённо смотрю ему в лицо. Оглядываю остальных братьев по очереди и понимаю, что они ещё не договорили. Вся суть не в наследстве отца, есть что-то ещё.

— И? — снова завожусь, встаю нервно. — Что ещё вы мне уготовили? Давайте, выкладывайте!

Мне хочется бежать от братьев. Хочется уйти, чтобы всё это остановить. Чтобы они прекратили давить на меня, ломать. Я буквально задыхаюсь.

— Если ты не выйдешь замуж за Адэма и не унаследуешь всё, о чём говориться в завещании, то акции компании перейдут тому, у кого их преобладающее количество.

Я анализирую сказанное им. Знаю, что у отца и Адэма по тридцать процентов акций, остальные сорок процентов три года назад были разделены на четыре части и проданы. Папа тогда решил выйти на международный уровень, и ему нужны были финансы.

— И? — кидаю я. — Отлично! Акции перейдут Адэму, в чём дело? Отец и так всё это затеял, потому что готовил и видел именно его своим преемником, а я так, приложение ко всему этому.

— Ты действительно думаешь, что мы бы сейчас находились тут, будь все так просто? — режет по нервам грубый голос Адэма. — Мы что, по-твоему, похожи на идиотов?

Он испепеляет меня взглядом. Я вижу, как ходят желваки на его лице, чувствую вибрации гнева, исходящие от него. Оказывается, его спокойствие было напускным. Он в ярости. «Конкретно ты, да не то что похож, а настоящий идиот!» — мысленно готовлюсь ответить я, но меня опережает Рустам:

— Камилла, Мартынов скупил акции остальных четырех партнеров. Теперь у него — сорок процентов. Его акции преобладают над пакетом акций Адэма. В случае, если ты не вступишь в права наследства, они достанутся ему. Отец не мог предполагать, что всё так обернётся.

— Как только отца не стало, сукин сын, как шакал исподтишка всё провернул, —комментирует Левон и бьёт ладонью по столу.

Мартынов… Боже… Внутри поднимается волна дикого ужаса. Позвоночник пронизывает лёд. Леонид Мартынов — давний конкурент отца. Человек, который когда-то подозревался в покушении на него. В папу стреляли, и он выжил тогда чудом, пуля пролетела насквозь. Это случилось после того, как они выиграли государственный тендер на строительство, обойдя компанию Мартынова. Теперь, он владеет большинством акций компании отца. Как? Как это могло произойти?

Я теряю все нити с реальностью, пошатываюсь. Демир, обняв меня, произносит шёпотом:

— Нужно зарегистрировать брак, Камилла. Мы не стали бы принуждать тебя, не будь этих обстоятельств.

Нет. Нет. Не может быть. Отрицаю действительность. Не принимаю её. Ощущение, что меня топят. Топят в болоте. Я пытаюсь дышать. Брыкаюсь, хочу всплыть, но мне не дают. Тянут вниз, глубже на дно. Мои лёгкие будто наполняются мутной зелёной водой. Тяжёлый пронизывающий взгляд Адэма изучает меня детально, впитывает мои эмоции. Я не вижу, но ощущаю это, даже там, захлебываясь на дне. В ушах стоит шум и бульканье затхлой воды.

— Я не хочу, — произношу хрипло, на последнем издыхании.

Выворачиваюсь из объятий Демира, иду к выходу. Не могу больше. Не могу быть тут. Не могу сражаться. Не могу признать свое поражение.

«У тебя нет другого выхода», — шепчет внутренний голос. Игнорирую его. Вылетаю из дома и оказываюсь в вечернем полумраке. Холодный поток воздуха бьёт в лицо. Жадно ловлю воздух ртом, быстрым шагом иду к коттеджу. В ноги впиваются мелкие камни, и я понимаю, что даже не обулась. Захожу в дом и прислоняюсь спиной к двери. Стою так, не шевелясь, не включая свет. Короткие болезненные вдохи не дают облегчения. «Дышать. Нужно дышать», — думаю я и пытаюсь поймать воздух носом.