Я закрыла глаза и представила наш дом. Свою комнату и кроватку у окна. За моим окном всегда шел снег, даже летом. Папа поместил между рамами снежинки, они не таяли и начинали свой танец, когда я смотрела в окно. У другого окна располагался огромный для меня маленькой стол. С одного края я рисовала, на другом – лежали счетные палочки и картинки с буквами. На третьей стороне обычно сидел черный кот, потому что на это место попадали солнечные лучи. Я вздрогнула, кот из моего детства походил на Снежка до последней шерстинки.

Мои мысли скакнули в другом направлении. Я приписала появление сундука Альвано, просто потому что других кандидатур на доброе дело в мой адрес у меня не было. На самом деле, это мог быть Снежок. Тогда придется допустить, что кот имеет далеко не кошачий разум, а я ведь в дурацкой анкете про это написала, и действует из каких-то своих соображений. Или им управляют. Мой папа многое предвидел, мог предвидеть и то, что котенка я не испугаюсь, доверюсь ему. А вдруг родители живы? Меня бросило в жар.

Хватит торчать на крыше! Я торопливо шагнула в кресло, мысленно требуя доставить меня в мою детскую. Кресло окутало меня со всех сторон мягкой периной и рванулось куда-то вниз и вбок. Будь у меня слабый вестибулярный аппарат, я бы уже запросила пощады. Мы неслись с бешеной скоростью, я боялась открыть глаза и вспоминала совет, что надо держаться зубами за воздух. Далеко не сразу до меня дошло, что скорость креслу задаю я. Я хотела мгновенно очутиться дома, моя это ассоциация про белого коня.

Будь я все еще Кларой, я бы гордилась собой. Как же, сумела обуздать магию, изобрела средство передвижения и храбрая до невозможности, но Клариссе эти чувства были чужды, а то, что происходило, она считала нормальным. Лишь отголосок мысли мелькнул, что Клара постаралась бы блеснуть перед всеми своими талантами. Она-то бы точно первым делом рванула хвастаться к Альвано. Кларисса не гналась за мужским вниманием. Хотела нырнуть в прошлое, восстановить причины и следствия и отомстить.

Кресло упало на землю, так резко, что у меня закружилась голова. Несколько минут я сидела, борясь с тошнотой, давая себе зарок, не отвлекаться при перемещениях. Не думай я о посторонних вещах, полет наверняка доставил бы удовольствие. И пока непонятно, где я очутилась. Выбравшись из кресла, я огляделась. Снежная равнина, насколько видят глаза, и холм, очертаниями похожий на дом. Я уже подняла руку, чтобы раскидать снег, проложить дорогу к дому и увидеть, каким он стал, но остановила себя. Зачем оставлять столь заметные следы?

– Здравствуй, ты ждал меня? – я добралась до крыльца и поклонилась. Хотелось, чтобы дом был живым существом, чтобы он вспомнил меня и принял. – Я вернулась. Какие тайны ты хранишь? Откройся. Вместе мы станем сильнее и победим.

13. 7.2

Внутри дома все было не так, как мне помнилось. Папина библиотека опустела, полки без книг смотрелись до слез жалобно. Диван стоял на прежнем месте, но, конечно, я под ним уже бы не поместилась. Моя детская комната сохранилась лучше. Игрушки и карандаши валялись на столе. Запоздало я обиделась на тетю. Разве трудно было взять их с собой? Понятно, что мое развитие не входило в планы тети, только она могла бы проявить хоть капельку дружелюбия ко мне. Я села на маленький стульчик. Если папа позаботился о магии для меня, то он должен был оставить знак. Или напутствие.

– Папа, я дома, – тишина в доме давила на уши. – Ты подскажешь мне, где склад? Интересно, снежинки еще танцуют?