– Крона? – эхом отозвался Джер и наконец взглянул в мою сторону: – Юна?!

Ментор приподнял меня, но это не помогло. Теперь болело везде. Сознание расплывалось, растворялось в мучительном розовом мареве. Уже в полуобмороке я почувствовала, как тело взмыло в воздух. Ноги и руки стали лёгкими, невесомыми. Я полетела к избавлению от боли в мягком, тёплом коконе. Почти достигла желаемого покоя, но мир застонал моим собственным голосом. Ещё секунда в забытьи – и в лёгкие ворвался морозный воздух.

О да, я снова дышала!

Крупными глотками заталкивала во внезапно освободившееся горло живительную прохладу, с каждым новым всхлипом вспоминая реальность. День Династии, Приют Ордена, святилище Крона, Джер…

– Проклятье, Юна! – ругнулся нависший надо мной ментор. Выглядел он бледным и всклокоченным. – Что с тобой происходит? Ты больна?

– Такое бывает… – прокаркала я. Прочистила горло и пояснила уже отчётливее: – Такое бывает от переживаний в трудные дни. Сегодня трудный.

Я лежала на ледяных плитах прямо у порога святилища. Луна и звезды светили всё так же высоко, значит, времени прошло немного. Может, минута или несколько.

– Трудный, – быстро согласился ошалевший ментор. Прижал мою голову к сердцу, коротко поцеловал в макушку. – Если бы ты могла чувствовать мой страх, ты бы свихнулась сегодня.

Я снова хрипло закаркала. К счастью, Джер быстро признал в этих звуках смех, а не попытки скончаться.

– Как себя чувствуешь? – уже спокойно спросил он.

Задница заледенела даже сквозь пышный ворох юбок, и я осторожно поднялась, чтобы оценить ситуацию. Джер заботливо помог мне встать и даже пройтись, но всё ещё крепко держал и ощутимо нервничал. И зря: внезапный приступ прошёл, будто ничего и не было. Чувствовала я себя уставшей, потрёпанной, но здоровой.

– Прекрасно, – пожала я плечами.

Далёкий карнавал громыхал весёлой мелодией и вспыхивал светом. В такт ему ухал филин, звенели подтаявшие капли и завывали сквозняки. Моё короткое отсутствие мир проигнорировал, и я решила, что это очень верное поведение. Расправила юбки, подула на ладони. Поправила замочек ожерелья, съехавший набок. И заглянула в храм: Крон сидел неподвижно, удерживая часы между колен, и выглядел спящим.

– Это Крон, – продолжила я под вопросительным взглядом Джера, старательно делая вид, что всё в порядке. – Первый бог, создатель всех богов Квертинда. Покровитель иверийской магии и династии правителей. Был уничтожен ими… э-э-э… Кажется, сто лет назад?

– Иверийская династия уничтожила бога? – засомневался ментор.

То ли в моих словах, то ли в попытках заверить его в моём здоровье. Но и в том и в другом убедить его было легко. Дыхание выровнялось, голова больше не кружилась и даже особый похотливый трепет пропал.

Я важно проковыляла мимо башни. Внутрь заходить предусмотрительно не стала. Коснулась спиной камня, на удивление тёплого. С облегчением привалилась к твёрдой опоре. Потёрла виски.

– Не совсем, – попыталась сосредоточиться на беседе.

Можно ли рассказывать это Джеру? Я ведь не хотела его в это втягивать… Такой неудачный момент для беседы и раздумий на эту тему! Как, впрочем, и все события этой ночи: невпопад, не вовремя, некстати. Сегодня хотелось бы говорить совсем о другом… и в другом месте.

– Иверийцы уничтожили память о первом боге, а Орден Крона пытается вернуть его в Квертинд, чтобы предотвратить нашествие икша, – выдала я сквозь зубы. – Но об этом положено знать только тем, кто состоит в Ордене.

– Бог Крон, – потрясённо повторил Джер и скрылся в башне.

Я с облегчением сползла по стене, думая о том, что же было перед тем, как Крон внезапно ворвался в нашу беседу. Ну, или мы ворвались в его обитель.